Шрифт:
Когда наконец разъединяемся, Ждана даже встать с дивана сама не может. Несу ее в спальню, укладываю на ту часть постели, где больше всего люблю спать. Ложусь рядом, укрываю нас обоих теплым одеялом почти до макушки и шепчу ей на ухо:
— Ты прелесть! Моя стервочка…
— Стервочка? — переспрашивает она.
— Еще какая! И ни за какими улыбками или деланым послушанием ты свою натуру не спрячешь…
Она собирается что-то сказать в ответ, но мне не хочется слушать. Просто целую ее, прижимаю к себе и коротко командую:
— Спим!
На следующее утро:
Среда, 16 февраля 2022 года
8:00
Натан
Дз-з-з… Дз-з-з…
Что-то звенит у меня прямо над ухом, а я не могу понять что. Даже веки разлепить не могу, не то что повернуться и проверить, что жужжит.
Через пятнадцать минут снова то же самое: дз-з-з… дз-з-з…
— Да провались оно всё пропадом!.. — бурчу себе под нос.
Но открыть глаза всё еще не в силах, как и очнуться от сладкой дремоты.
Еще через пятнадцать минут: дз-з-з… дз-з-з…
— Натан, будильник! — пихает меня локтем под ребро Ждана.
— Ах вот это что жужжит!
Кое-как поворачиваюсь, стучу кулаком по нужной кнопке. Электронные часы жалобно крякают и замолкают.
Без зазрения совести поворачиваюсь обратно к Ждане, крепко обнимаю и проваливаюсь обратно в сон.
Кажется, только-только закрыл глаза, как на прикроватной тумбе что-то снова начинает жужжать, и на этот раз не утихает.
— Да что ж такое!..
Тянусь рукой и нащупываю телефон. Кое-как продираю глаза и читаю на экране: «Трубачёв». А еще подмечаю время. Я должен был встать час назад! Час! И находиться в офисе, а не лежать в кровати.
— Ух…
Встаю, принимаю вызов. Чувствую, что на меня сейчас обрушится, и не ошибаюсь, тон у друга громовой:
— Ты где? И не ври, что в кабинете, я в твоей приемной, и секретарь доказывает, что тебя нет! В курсе, что уже две минуты десятого?
Кто еще из нас двоих немец, он или я? Две минуты десятого — опоздание века, чего уж там. Тоже мне пунктуальный засранец! Может, я в пробке стою, и вообще — имею право опоздать хоть раз за год.
— М-м-м… Тебе честно или соврать? — спрашиваю угрюмо.
— Спишь, что ли? — как-то слишком быстро догадывается он. — Ноги в руки и в офис! Отец перенес пятничное совещание на сегодня!
Кирилл продолжает что-то бурчать в трубку, а я разглядываю лежащую девушку. Она прекрасна в своей наготе. Каждая ее черточка, каждый изгиб.
— Почему он перенес совещание? — решаю уточнить.
— Я откуда знаю? Может, спал плохо, поорать хочет. Он передо мной не отчитывается!
Какой «сложный» выбор: слушать, как на тебя орут, или провести время с прекрасной женщиной... Разглядываю круглые ягодицы Жданы, прикидываю, проснется ли, если поглажу. Вспоминаю грозное лицо Трубачева-старшего, и игривое настроение тут же улетучивается. За последние месяцы я не пропустил ни одного проведенного им совещания. С точностью до слова могу предугадать, о чем он будет сегодня вещать.
— Кирюх, я не смогу прийти!
— Ты серьезно?! Заболел?
— Не совсем… обстоятельства…
— Серьезные? — его тон резко становится деловым.
Мычу в трубку:
— Практически вопрос жизни и смерти!
— Ладно, прикрою тебя перед отцом, но чтоб завтра был!
— Отлично! — тяну довольно.
Отложив телефон, снова ложусь рядом с моей рыжей прелестью. Будто бы прирастаю к ней. От ее близости мне настолько кайфово, что, кажется, могу лежать так хоть целую вечность. Мне необходим выходной, я физически не способен от нее сейчас уйти!
Глава 33. Незваный гость хуже татарина
На следующий день:
Четверг, 17 февраля 2022 года
12:30
Натан
— Дьявол тебя раздери! — смотрю в дверной глазок.
Ну зачем? Зачем я решил подойти к двери? Теперь будет невежливо не открывать. И да, я сегодня снова не пошел на работу. Нет, я собирался! Правда! Даже надел костюм, а потом Ждана сказала, что я в нем дико сексуален, и она хочет, чтобы я взял ее прямо на письменном столе в моем кабинете.
Кто я такой, чтобы отказывать женщине в подобной просьбе? Точнее, даже не так — я что, псих, чтобы в подобном отказывать?! Надеюсь, в моей жизни никогда не наступит такой день…
В общем, позвонил секретарю, попросил уведомить, что заболел гриппом. Бил на опережение, ведь завтра я бы тоже непременно надел в офис костюм, а Ждана снова назвала меня сексуальным, опять пришлось бы звонить, отпрашиваться. Руку на отсечение даю — так и произошло бы. Я не виноват… обстоятельства…
Изображаю из себя самого больного в мире человека, сожалею, что не умею бледнеть по заказу, надеваю банный халат и открываю дверь.