Шрифт:
Кирилл, пожалуй, единственный человек в мире, кому могу доверить свой джип.
— Козлина ты, Карц! — начинает он ругаться, а я отключаю телефон.
Снова прижимаю Ждану к себе, целую ее лоб, нос, щеки.
— Всё хорошо, милая… Всё хорошо…
Чередую ласковые слова с поцелуями, глажу ее голову.
Перемещаюсь с ней на диван. Потихоньку-помаленьку она успокаивается, дыхание ее становится ровным. Чем дольше ее к себе прижимаю, тем сильнее хочу оказаться внутри моей сладкой, тесной девочки. Наконец перестаю противиться этому желанию, развязываю пояс ее халата, задираю футболку в надежде, что Ждана всё еще без трусиков, а там не просто трусики, там нечто! В этих панталонах больше ткани, чем в некоторых платьях Жданы!
— Это что такое? — хмурю лоб, разглядывая удивительную находку.
— Ой, — пищит девушка, — прости, давай я пойду переоденусь!
— Ну уж нет! Хочу как следует их разглядеть!
Глава 45. Пазл «Ждана»
Тот же день:
16:00
Натан
— Я для тебя не тяжелый? — спрашиваю, перемещаясь на бок.
— Нет, совсем нет…
Она тянется ко мне, целует в губы, обвивает ногами, и я снова вхожу в нее. Ждана вскрикивает, выгибается, стремясь принять меня как можно глубже, и я даю ей то, чего она хочет. Даю с избытком.
Любовь у нас сегодня получилась самая страстная и обильная, в то же время не лишенная нежности. Физически не могу себя заставить отлипнуть от моей рыжей стервочки. Хочу быть к ней как можно ближе: чтобы кожа к коже, губы к губам.
— Ты неповторимая… — шепчу ей на ухо.
Ускоряю движения, вслушиваюсь в ее стоны и в очередной раз за сегодня сладко кончаю.
«Как же хорошо, что я никуда не поехал…»
Я готов выписать самому себе за это благодарственное письмо. Чего я там не видел — на дне рождении этом? Что меня там ждет? Куча еды, алкоголь, пьяный треп и возможность позажигать с новенькими девчонками?
Сколько было в моей жизни таких вечеров — не счесть. Причем женский коллектив у нас почти всегда был платный. Никому из нас уже давно не охота идти в какие-нибудь клубы, рестораны, кого-то там снимать, знакомиться, терпеть женский выпендреж. Это уже давно пройдено и надоело. Обычно звоним знакомым, и на холостяцкие вечеринки нам подбирают соответствующих девчонок, достаточно просто разъяснить нужным людям, чего мы хотим.
Кстати, девчонки, с которыми мы отдыхаем, шлюхами себя не считают. Модели, танцовщицы из элитных клубов, стриптизерши, но не проститутки.
Шилов называет это просто — поддержание российского модельного бизнеса.
Начни я встречаться с любой из них, кроме разве что стриптизерш, никто бы не осудил. А чем они лучше Жданы? Да Ждана им даст сто очков вперед!
Она намного искреннее, чем большинство девчонок, с которыми я встречался. У нее есть чувства… Да, она не любит их показывать, но от этого их меньше не становится. Я будто только сегодня в ней человека разглядел.
Впрочем, она сама виновата в том, что раньше не видел. Какую роль она играла? Эдакая роковая красотка, напомаженная с ног до головы, всегда готовая к любым безумствам.
А сегодня обычная, настоящая, живая женщина — моя женщина!
И эти ее труселя… Они меня добили просто!
— Ты есть не хочешь? — шепчет на ухо.
— Умираю! Давай что-нибудь закажем?
— М-м-м, слона? — смеется она.
— Можно и слона!
Нехотя с нее сползаю, иду в душ, а когда выхожу, Жданы в спальне уже нет.
Нахожу ее на кухне. Она гадает, что делать с ведерком растаявшего мороженого.
— Да выбрось ты его! — развожу руками.
— Как-то жалко… — поджимает губы она. — В детстве я знаешь как мечтала о таком вот ведерке? Плевать, замороженное оно бы было или размороженное! Можно и через трубочку выпить…
— Родители не покупали тебе мороженое?
— Они погибли, когда мне было шесть лет. Я детдомовская, — вдруг признается она.
Это, пожалуй, первый раз, когда она говорит о себе что-то важное. Не что она хочет поесть, посмотреть или как планирует провести завтрашний день, а что-то по-настоящему значимое.
«Я совсем ее не знаю…»
Точнее, я знаю много: какой у нее размер груди, как она заполняет мою ладонь, в какой позе моя стервочка получает больше всего удовольствия. Даже могу сказать, какие духи предпочитает, какая кухня ей нравится. Но это всё знания о теле, так сказать. А ее душа для меня закрыта. Точнее, была закрыта до сегодняшнего дня.
Я замираю, ожидая продолжения, но его нет. Ждана молча отворачивается и выливает содержимое ведерка в раковину, а потом выбрасывает его.
— Что случилось с твоими родителями? — наконец не выдерживаю.
— Давай не будем о грустном…
«Ну всё, дверь закрылась… — я чувствую это почти физически. — Может быть, ей просто нужно время? Наверное, сейчас лучше не давить…»
Тут замечаю в углу кухни книгу. Поднимаю, протягиваю ей:
— Твой «Мистер Мерседес»…
— Убери от меня эту книгу! — фырчит Ждана. — Она ужасна, я ее больше никогда не открою…