Шрифт:
— Ты мог и раньше сказать, что не любишь… Я бы тогда не унижалась! И твоя королевна бы не подумала, что ты со мной спишь. Сам себе злобный буратино!
— Я тебе в любви не клялся!
Но Анжела слушать не стала, просто ушла.
Глеб же и сам прекрасно понимал — напортачил сугубо самостоятельно. И Адель действительно подумала, что он ей изменил.
А ведь все-таки пришла к нему, что-то пыталась доказать, проявила инициативу. Только зачем? Он не понимал.
Жаров достал телефон, обнаружил, что у того села батарейка. Поставил на подзарядку, включил, и мобильный тут же заголосил обилием пришедших разом сообщений. Их было аномально много, и почти все от Адель. И действительно, фото с «алиби» нашлось среди прочих… Бориска стоял на диване, корча смешную рожу. Вся его физиономия и руки в зеленке. Глеб мог бы решить, что фото старое, да только на мальчишке была майка, которую они с Адель выбирали ему на днях в соседнем детском магазине. Смешная, с ежиком.
Если Адель и правда собиралась замуж за своего бывшего, зачем бы заморачивалась с фото? Нелогично.
«Может, не врала?» — вдруг пронеслась в голове мысль.
— Я определенно баклан… — проговорил он уже вслух.
Глеб схватил куртку и выбежал из квартиры, молясь богу, чтобы Воробушек не успела уехать. Выскочил во двор, прошелся вокруг, но ее не было. Решил пройтись чуть дальше и вскоре увидел любимую на остановке.
Адель сидела с самого краю, смотрела себе под ноги и то и дело вытирала ладонями щеки.
«Ревёт, что ли?» — почти сразу дошло до Жарова.
Эх, не в первый раз она из-за него рыдала, совсем не в первый…
Хотя час-пик уже прошел, на остановке по прежнему толпились люди, однако вокруг Адель никого. Похоже, людей смущало ее горе, а то, что у нее случилось горе, было видно невооруженным взглядом.
«Из-за меня горе, в очередной раз из-за меня!» — прорычал он про себя.
Помчался к ней, присел рядом, заговорил ей на ухо, стремясь привлечь внимание:
— Адель, всё не так, как кажется, я…
И тут она его перебила:
— Зачем ты спрашивал у сестры размер кольца, если собирался с ней…
— Она сама пришла и сама разделась, пока я ходил ей за водой! У меня ничего с ней не было и быть не могло, я тебя люблю!
— Я тебе не верю! — ответила она его же словами.
— Ну, я же с тобой сижу, а не с ней! И размер твоего пальца я спрашивал вот для чего…
Глеб достал из кармана бархатную коробочку, открыл и плюхнулся перед Адель на одно колено. Наличие лужи возле лавочки и толпы, нагло на них глазеющей, его нисколько не смутило.
— Сумасшедший! — взвизгнула Адель.
— Выходи за меня! — проговорил он с чувством. — Клянусь, никогда тебе не изменю и буду тебе верить… только если сама не пошлешь!
Адель смотрела на него круглыми глазами и молчала, кусая губу.
— Ты выйдешь за меня? — проговорил он громче.
— Дурень, поднимайся с колена, — потянулась она к нему, а когда он встал, бросилась к нему на грудь и ответила: — Выйду…
Он крепко прижал ее к себе, поцеловал в макушку, потом надел на палец кольцо и с удовлетворенным видом произнес:
— Вот и прекрасно! А теперь поедем к тебе — собирать вещи!
— Э-э-э… что? Но Борис же всё еще болеет… — как-то неуверенно проговорила Адель.
— Я предпочту переболеть ветрянкой, чем еще хоть одну ночь провести без тебя!
— Но это же глупо! — развела она руками.
— Адель, на палец посмотри! Кольцо видишь? Видишь! Ты согласилась стать моей женой, так что должна жить со мной. Точка.
Видно, на такое утверждение противопоставить было уже нечего, поэтому она пожала плечами и кивнула.
— Л — логика! — усмехнулся Глеб.
Глава 43. Отцы и дети
— А я говорила! Говорила, что не надо было нам переезжать сразу, что заразишься! Вирус очень летучий! — сокрушалась Адель, оглядывая лицо Глеба.
Вирус не пощадил Жарова. Через некоторое время пребывания Адель с Борисом в его квартире он почувствовал недомогание. Тело ломило, стала подниматься температура, на коже появились весьма характерные высыпания. Но, честно говоря, даже это не заставило его пожалеть о содеянном.
— Уже есть как есть, — буркнул он, кутаясь в одеяло.
— Так, ладно, — кивнула Адель, — я приготовлю тебе легкий овощной супчик.
— Что? — брови Глеба взлетели чуть ли не до самого уровня волос. — Не надо мне никакого супчика. Я не люблю супы! Тем более овощные — это не мужицкая еда…
— Надо! — безапелляционно объявила новая хозяйка его жилища и вышла.
Глеб остался лежать в кровати, мысленно возвел руки к небу: «Жизнь с женщиной, что называется…»
Однако даже несмотря на «соблазнительное» меню на обед, появление Воробушка в его доме исключительно радовало. Ее забота грела душу, а от воспоминаний о том, как они переезжали, до сих пор хотелось улыбаться.