Ох нет, не свалил. И судя по тому, как у него шея вывернута, никуда уже не свалит. Лика поймала за рукав Марселя - Жанно бесконтактно помогал поднять Анри, чтобы ещё больше тому не навредить - и показала ему лежащее в воде тело.

– Туда и дорога, - пробурчал Марсель.
– Идите, госпожа Лика, забирайте госпожу Туанетту, и уводите её. Мы здесь разберёмся.

Туанетка пришлёпала за ними, а сейчас стояла, прижавшись к мокрой и холодной стене, и тихонько подвывала.

– Пошли, - Лика бесцеремонно взяла её за руку.
– Пошли, говорю, ты ж мокрая вся. Или ты хотела с ним, с этим ушлёпком? А мы помешали?

– Нет, ни в коем случае, нет. Не хотела, - говорила Туанетка и мотала головой.

– Вот и пошли. Тебя надо переодеть в сухое и напоить. Наверное.

Внутри, у ворот, шевелилась и пищала Мари - она была как в коконе. Лика пригляделась

– кажется, сейчас встанет и побежит. Хрен ей. Добавить болевого импульса, пусть повоет, и попросить одного из людей Анри забрать её в дом и связать, что ли. Потому что надо бы допросить.

Анри каким-то чудом припёрли аж на их третий этаж башни. В его маленькой комнатке было не развернуться, и Лика скомандовала тащить его к ним с Туанеткой, на свою кровать. Там много места и вообще. Жакетта смотрела на всё это расширенными от изумления глазами - ну ни фига ж себе, как вышло. Потом увидела Туанетту - у той весь висок был синий, и ещё кожа содрана.

– Госпожа Антуанетта, сядьте, - та повиновалась, и Жакетта двумя прикосновениями привела ей лицо в человеческий вид.

– Вот, супер, спасибо, Жакеточка. Прости, но мы тебе опять работки подбросили, -повинилась Лика.
– Ты же умеешь с переломами?

– Умею, - кивнула Жакетта, она уже снова была спокойна и собранна.
– Ландри! Флорестан! Идите помогать!

Так, тут всё работает, отлично. Лика взяла Туанетку за руку и повела в их ванную. Ура, тут есть вода. Она нагрела воды, бесцеремонно раздела жертву родственных связей и затолкала её в ту воду - пусть отмокает. Потом нашла ей чистую и сухую одежду -сорочку там, платье, чулки - принесла и сложила на лавку возле ванны. Столь же бесцеремонно сняла флягу с вином с пояса Лионеля - сказала, что ей сейчас нужнее, а что останется - она вернёт. Разжала Туанетте зубы и влила несколько глотков. Та проглотила и перестала трепыхаться, но слёзы ещё бежали.

– Спасибо, Анжелика, - рыдала Туанетта.
– Сама я бы не выпуталась.

– Оно и видно. Зачем пошла-то? С твоей Мари мы ещё поговорим, но ты-то зачем пошла? Уже ведь не первый раз одно по одному, когда только научишься?

– Я не знаю. Я смотрю и понимаю, что меня всю жизнь учили чему-то не тому. Меня учили быть послушной - и всё должно было быть хорошо. А вышло наоборот.

– Ну так голову-то надо на плечах иметь, нет? И соображать немного, кого слушать и кого не слушать? Даже родителей и то не всегда имеет смысл слушать, особенно - во взрослом возрасте, а ты давно самостоятельная! Знаешь, жизнь сама по себе никогда не сделается такой, как надо именно тебе. За своё надо бороться. Не плыть по течению, потому что нехреново о камни побьёт, а выгребать туда, куда тебе надо.

– Вам легко говорить, вы сильная.

– А знаешь, с чего я сильная? Жизнь заставила. И дома, и здесь тоже. Была бы я амёбой -дома сидела бы, запершись в комнате, и ревела. А здесь - вышла бы за Анри и слёзки глотала, пока он по другим скачет. А ты, если он тебе нужен - иди сейчас и помогай Жакетке, ясно?

– Я не умею, - она снова заплакала.

– А с ходу никто не умеет, скажу я тебе. Иди, смотри и учись. Кости фиксировать тебя никто не заставит, но что-нибудь найти, принести или подержать ты сможешь. Да просто сядь рядом и за руку его возьми, пусть знает, что ты - с ним.

– Я попробую, - кивнула Туанетта с горестным вздохом.

– И это, не вздумай реветь, поняла? Тут реви, там не реви. Ему и так сейчас хреново, на шее у него поревёшь потом, когда всё разрешится.

– Анжелика...

– Чего ещё?
– Лика уже собралась было пойти, но притормозила.

– Я ведь кругом перед вами виновата.

– Да с чего ты взяла?

– Я же взяла ту брошь, у господина Жиля. И прицепила на ваше платье. Ну, когда вы пропали.

– И что?
– Лика никак не могла понять, что за брошь и какое она вообще имеет к ней отношение.

– А потом, когда вы пропали, я подумала - это он вас забрал.

– Да забей ты уже, никто меня не забирал! А господина Жиля я вообще уже и не вспомню, когда видела в последний раз. И про платье не знаю ничего - ни с брошью, ни без. Так что хватит рыдать. И ты прости, но твою Мари я сейчас выгоню нахрен. То есть - за ворота. Предварительно спросив, к кому это она уговаривала тебя пойти.

– Там люди де Во. Они были здесь, с Ивом. А сегодня захотели уйти.

– Вот и пусть валят восвояси.

Лика ещё проследила, как Туанетта вышла и нерешительно предложила свою помощь. Жакетка ожидаемо кивнула на лавку - не мельтешите, мол, тут - и тогда она подтащила сама ту лавку, да так, чтобы и вправду не мешаться, и села возле головы Анри. Нашла его ладонь, взяла в свои. Ну уф.

Можно было выйти наружу, на галерею. Там не было никого - как же, все при деле. Вызов Жанно нашёл её там, а потом и он сам появился.

– Всё в порядке?
– спросила только.

– Ну как сказать, - усмехнулся тот.
– Никогда бы не подумал, что Анри переломается в борьбе за интересы госпожи Антуанетты.