– Мисс Лоури, вы за это…вы…жестоко поплатитесь! Мерзавка!
– завопила она, брызжа слюной.

Нда-а. Если она так злится, не видя себя, то что будет, когда в зеркале, отразится густая поросль шерсти, стремительно расцветающая на щеках и на…хм…на декольте, призванном соблазнить…

Ну, все. Мне конец.

– А-а-а!

Точно. Конец.

Как назло, раздался громкий стук, и, не дожидаясь позволения войти, дверь отворилась, впуская посетителей, явившихся с визитом. На пороге замерла директриса, а рядом с ней стоял его милость, барон Бартон.

Ну, что сказать…Впечатление на предмет своих грёз, мадам Вэйринг произвести всё же удалось. Да какое! Он запомнит её навсегда. Между прочим, если бы не я – забыл бы, может, даже и вовсе не заметил, а тут… Да она мне благодарна должна быть! Теперь, когда чары рассеются, мужчина, возможно, действительно очаруется разницей. Так что, если…

 1-2

Стоит ли упоминать, что я была наказана за дерзость (подумать только, не позволила себя бить!) и отправлена в спальню, лишённая обеда. А вечером меня вызвали в кабинет директора.

– Мисс Лоури, у меня для вас неприятная новость, мы приняли решение о вашем исключении.

Просто чудесно! От этой «неприятной новости» губы невольно изогнулись в счастливой улыбке. Последний год я провела в душном пансионе, куда меня запер опекун, мистер Верджил Ларсен.

Впервые я увидела этого человека после трагической гибели родителей. Мрачный, неразговорчивый, абсолютно незнакомый для меня мужчина объявил - отныне мы находимся под его покровительством. Завещание, оставленное отцом не оставляло сомнений в том, что до совершеннолетия я и мой брат будем полностью находиться во власти мистера Ларсена. С тех пор с Мэтью я виделась только на каникулах, когда возвращалась под крышу родного дома.

«Под крышу родного дома…». Только крыша и осталась – родным это место перестало быть навсегда.

– Пойду собирать вещи? – спросила я и сделала книксен.

– Вы не осведомились о причине,- директриса отложила перо и потянулась к конверту, лежащему на столе.

Подушечки пальцев медленно обвели сорванную сургучную печать.

– Я не вправе оспаривать ваше решение.

– Надо же… Какая покорность! Меня вам не обдурить, мисс Лоури. Вам здесь не нравится?

Вопрос застал врасплох.

– Скажем так… Меня не устраивают методы обучения некоторых преподавателей. Особенно мадам Вэйринг.

– Олимпия… действительно иногда бывает слишком сурова с воспитанницами,- задумчиво проговорила директриса.

– В её случае, это не что иное, как злоупотребление собственным положением,- резко ответила я, ничуть не жалея о внезапно нахлынувшем порыве откровенности.- Если и дальше будете закрывать глаза на её «методы», лишитесь большей части своих подопечных.

– Я подумаю над вашими словами, мисс Лоури.

– Если мы закончили, я, с вашего позволения, отправлюсь собирать вещи,- снова книксен.

– Ещё кое-что, мисс Лоури, - остановили меня в дверях.- Ваше исключение отнюдь не заслуга мадам Вэйринг, как вам могло показаться.

Развернулась и недоуменно посмотрела на почтенную седовласую даму.

– Уже два месяца не поступают средства за оплату вашего обучения,- директриса посмотрела мне в глаза почти… с сочувствием.

– Возможно, мистер Ларсен забыл…

– Я в первую очередь обратилась к вашему опекуну с напоминанием об этой неприятной оплошности, но все мои письма неизменно приходят назад. К сожалению, дольше тянуть с этим нет никакой возможности, вы понимаете... Я вынуждена прервать ваше обучение, мисс Лоури. Мне жаль. Искренне.

– Ясно,- коротко кивнула.

Сердце тревожно сжалось, предчувствуя беду. Стараясь не поддаваться панике, я понеслась в комнату, где меня уже поджидали подруги.

– Ну как?- взволнованно спросила Присцилла.

– Исключили,- выдохнула я, доставая из нижнего ящика комода дорожный саквояж.

Кэндис, сидевшая на моей кровати в обнимку с подушкой, испуганно ахнула.

– Они не могут так с тобой поступить! Да я…да мы… я батюшке нажалуюсь. Присси, чего молчишь?

– Эта змеюка давно зуб точила на Эми,- задыхаясь от гнева, выпалила Присси. – Все девочки её ненавидят, надо поднять восстание.

– Правильно!

– Давно пора, - воодушевилась Кэндис, отбрасывая со лба прядь огненных волос.- Мы ей устроим, вот увидишь.

– К сожалению, уже нет.

Пришлось рассказать подругам всю правду, попутно собирая вещи первой необходимости. Дорога до столицы в экипаже займёт не меньше недели, и за это время я с ума сойду от беспокойства. На мистера Ларсена мне плевать, но Мэтью… Он никогда не жаловался мне на дурное обращение, при встрече я сама каждый раз осматривала ребёнка, страшась найти следы телесных наказаний. Подробно расспрашивала о его жизни в доме опекуна, но, даже получив в ответ горячие заверения, что с ним хорошо обращаются, всё равно тревожилась. Ведь его могли запугать – сколько таких историй!