— Это несложно, когда ты очень, очень, очень любишь члены.

И все-таки он неохотно отпустил великолепное достоинство, стянул галстук и перешел к рубашке. Он и раньше хотел Роберта, но раз уж они остались наедине, да еще и в номере с кроватью, и их стремительно тянуло друг к другу, Натану до смерти хотелось ускориться.

Роберт облизнул губы, пошатнувшись, рухнул на кровать. Ошарашенным теплым взглядом он блуждал по телу Натана, начал стаскивать ботинки, а толстый член гордо выпирал из расстегнутой ширинки. Он сбросил кожаную куртку, а вот футболка застряла на голове, красивые черты лица будто скрыла белая маска.

Жар коснулся щек, стоило увидеть мощный, но не стероидный торс. Мышцы Роберт явно прорабатывал не в спортзале. У него тело человека, который таскал тяжести и, становясь божественно несовершенным, дрался.

Натан отбросил рубашку, как раз когда Роберт, весь такой румяный и лохматый, снял футболку и посмотрел на него. Хотя Натан даже близко не такой же мощный, как Роберт, зато он подтянутый и стройный, — результат ухода за собой плюс капельки тщеславия. Он знал, что выглядел вполне неплохо. Жадным взглядом Роберт разглядывал пресс, что тешило самолюбие. Демонстрируя всю проделанную ради хорошей фигуры работу, Натан потянулся и шагнул ближе к постели.

Не спеша сглотнув, Роберт рассматривал грудь, после чего спустился взглядом ниже, к выпуклости в штанах.

— Раздевайся, — прошептал он и, обхватив член, крепко сжал.

Послышавшееся в голосе вожделение было настолько густым, что Натан почувствовал его привкус, напоминавший выступившие после душа капельки пота.

Он расстегнул ремень и одновременно снял ботинки. Распалять Роберта нужды не было: судя по набрякшему члену и раскрасневшейся груди, он и так наготове. Натан стянул штаны вместе с брифами и ногой отшвырнул в сторону.

Зрачки у Роберта расширились, будто он только что занюхнул кокса. Ради такого вот зрелища Натан и жил. «Да, Роберт, съешь все это добро. Сегодня я твой шведский стол».

— Увиденное пришлось по душе?

Натан обнял Роберта за шею, забрался на колени и, обхватив ногами, простонал, едва их члены соприкоснулись.

Вздрогнув, Роберт стиснул Натану зад, тихонько застонал и подался бедрами вверх. Прикосновения обнаженного тела к грубой джинсовой ткани лишь сильнее возбуждали, как и близость Роберта — нахала, благоухавшего скорее виски, чем дорогим одеколоном, с колючим лицом и нетерпеливыми руками.

— Ты... ошизеть как прекрасен.

Роберт припал к груди и приоткрытыми губами запечатлел пылкий поцелуй прямо над соском, после чего вобрал его в рот и поддразнил языком.

Едва слышно застонав, Натан притянул Роберта ближе, запустил пальцы в густые волосы и нетерпеливо поерзал бедрами. Они остались в чем мать родила, спешить было ни к чему, и он с радостью наслаждался моментом, пока Роберт тискал его задницу и облизывал. Натан посасывал ухо и подгибал пальцы на ногах всякий раз, когда у Роберта дергался член. Он любил сливаться воедино с другим человеком. Хотя секс в его жизни считался легкодоступным товаром, приятно было не всегда.

Кроме происходящего, Натан больше ни в чем не нуждался, а ведь Роберт еще даже не начал вминать его в матрас. Близость присутствовала в жадных прикосновениях, в направленном на Натана взгляде. Словно Натан не только привлекательное тело одноразового пользования, но и человек, с которым Роберт жаждал познакомиться, пускай лишь физически. Денежный вопрос не играл никакой роли, Натану хотелось порадовать Роберта, но делал он это не по принуждению.

Роберт застонал и, проворчав, облизал шею и линию подбородка. Натан даже не успел сказать, насколько все это эротично, как они уже перевернулись, он плашмя лежал на кровати, а громоздкий соблазнительный Роберт растянулся сверху. Они соприкоснулись носами, а потом слились в сладком страстном поцелуе, отчего Натан выгнул спину и прижался промежностью к Роберту. Даже торчавшие из матраса пружины не убавили энтузиазма.

Роберт пылко наглаживал Натана, ласкал каждый миллиметр его тела, словно боялся, что в любой момент он мог превратиться в пыль. Роберт побывал везде и всюду, покусывал и облизывал шею и плечи, кожа стала настолько чувствительной, что даже самое крошечное касание напоминало брошенную в стог сена спичку.

Натан возбужденно постанывал, пребывая в странном состоянии невесомости, будто плавал в теплом море, а не лежал на цветастых простынях в сомнительном мотеле. Член у Роберта уже напрягся донельзя, но он все равно неспешно и увлеченно целовал Натана, вместо того чтобы с ходу накинуться на его задницу.

Натан тоже с радостью исследовал нового партнера, отличавшегося от большинства мужчин, с которыми он спал. Конечно, однажды он на скорую руку перепихнулся с механиком, и вроде поначалу было волнительно заниматься этим на капоте машины, но парень делал все так быстро, что страсть даже не успела зародиться.

Роберт же снова и снова целовал Натана, облизывал губы, словно хотел сожрать заживо, и Натану это нравилось. В постели Натан угодник и любил заводить партнера, но Роберт забрал даже эту роль. Словно самого по себе присутствия Натана Роберту хватало, чтобы появилось желание лелеять и одновременно уничтожать.