— Ничего себе пассаж! — попутно поражаюсь неожиданным перипетиям бытия. — А в новостях как-то даже не слыхал!

— Деньги любят тишину, раз. Всему миру стрёмно признать, что космос теперь наш, и только наш, два. Ибо они его банально вложили нам за бабки, три. Вот тема и не муссируется. Ну а нам лишняя реклама ни к чему: те, кто имеет экономический интерес в космосе, мимо нас не пройдут. Но мы отклоняемся от темы, — улыбается он каким-то своим мыслям. — Вот эту загогулину видишь?

— Да.

— Это прибор, который преобразует сумму сигналов от живого биологического объекта в электромагнитный импульс. Вот это — уже перекодировщик, говоря твоим языком. Он конвертирует первичный импульс в изображение… — представитель инженерной мысли Израиля ещё минут пять объясняет мне, как работает в руках престарелого вуайериста, сидящего на первой дальней крыше вспомогательных зданий полигона, один дивный чемодан.

Который в разобранном виде, оказывается, является комплектом из добрых полутора десятков аппаратов различного назначения.

— Получается, он за мной даже через стены мог наблюдать?! — пропустив через себя услышанное, делаю вывод. — Ну или за кем он там наблюдал, пялясь на наше здание?

— Оригинально! Могу многое сказать, но если коротко — очень оригинальное решение! — Алекс бросил на время и море, и шезлонг; и его проекция тщательно внимала всем словам Моше.

— За тобой, за тобой он наблюдал, — «успокаивает» меня Фельзенштейн. — Я с противоположной стороны, со спины, зашёл разок. Картинку с его монитора качнул. На, погляди.

В ускоренной перемотке становится видно, что этот тип несколько часов только и делал, что настраивался и следил исключительно за моим помещением.

— Бл… — В сердцах, хлопаю себя по коленям. — До последнего надеялся, что это какое-то совпадение или накладка. И правда, по мою душу. Вот же… как невовремя-то…

— Теперь слушай. — Как-то необыкновенно серьёзно продолжает он. — Я сказал, что именно эта версия комплекса вчерашний день только потому, что у нас есть новая. Но для вас и это — лучшее из доступного. Этот тип явно размечает график твоих перемещений, видно же. Теперь ты мне скажи: зачем он это делает?

— Да не хочу я тебя впутывать! — делаю ещё одну попытку для его же пользы соблюсти дистанцию между ним и своими догадками.

— А ты не мне, ты себе это скажи. И давай с другой стороны зайдём. Ты понимаешь, какой, с наибольшей вероятностью, будет следующий шаг той стороны? — проникновенно смотрит на меня Моше. — Вслед за этим? Кем бы эта сторона ни была? Не то чтоб я прямо лез в твои дела, но и у нас с тобой есть некоторые общие планы. И если ты откровенно плюёшь на то, что тебя не менее откровенно выводят, как мишень, то я хотел бы об этом знать заранее. Исключительно для того, чтоб иметь возможность внести коррективы в свою жизнь. И понимать, как буду работать без тебя по своим вопросам.

— Ну да, кое-кто пугал, что мне типа не жить. — Приоткрываю ему часть своих предположений. — Была пара разговоров при аресте кое-кого. Но что-то как-то не верится, что вот оно прямо сейчас наступило…

— Не верится из-за заниженной самооценки. А это, — он тычет пальцем себе за спину, — какая-то очень крутая государственная контора. — Потому что частным лицам мы такое не продаём. И график твоих перемещений он рисует никак не за тем, чтоб с букетом тебя подстеречь и неожиданно обрадовать. Ты мне должен помочь, помнишь?..

Уныло киваю в ответ.

— Отсюда вопрос: что мы вместе с этим будем делать? — Фельзенштейн пронзительно и назидательно смотрит на меня. — Позиция страуса сейчас может быть крайне неконструктивной.

— По-хорошему, надо сообщить куратору. — Образ Бака всплывает сам собой. — Он, кстати, предупреждал, что такие вот нездоровые интересы возможны… Есть, впрочем, и ещё варианты. — Далее перечисляю возможности купирования излишнего внимания неустановленной стороны в мой адрес.

Пока я болтаю языком, разрозненные фрагменты в голове сами собой складываются в мозаику. К сожалению, в положении страуса тут и правда не отсидишься.

Как и куратору не делегируешь решение. В первую очередь оттого, что у него есть семья и дети. А как работает государственный аппарат, я не понаслышке знаю на примере родного муниципалитета.

— Ладно. — Хлопаю себя по коленям, завершая бесплодный перебор виртуальных возможностей. — Ты ж не просто так это всё мне рассказал? Поможешь?

— А ты уверен, что сам справишься? — Моше внимательно таращится на меня, как будто пытается что-то разглядеть внутри моего черепа.

— Мужик явно за сорок лет. Мышечный тонус так себе, явно не спортсмен и даже не бывший бей-беги. Искры никакой нет, а даже если бы и была… Воевать с ним не собираюсь: мне б только подобраться поближе. — Хлопаю себя по чехлу унтарного инъектора. — Мне ему вообще только вопросы и надо задать. Наедине, так, чтоб никто не помешал. Ничего не упустил? А-а, ещё у него чертовски хорошая техника, как ты говоришь. Обязательно расспрошу после того, как решу прочие вопросы.