Катерина застегнула рубашку. Вокруг по-прежнему было тихо, но чуть иначе, чем пару минут назад. Прогудел вдалеке скорый поезд. Донеслись откуда-то обрывки музыки и детский смех. Мир снова стал обычным, понятным и скучным. Вдобавок начал накрапывать дождь.

— Эй! — без особой надежды крикнула девушка. — Я тоже прошу прощения! Сами понимаете, дезинформация, неподтвержденные факты и все такое. А что вам нужно-то? — она пожала плечами. — Ради чего этот цирк, если я даже сумку с собой не взяла.

Никто не отозвался, только редкие капли дождя стучали по листьям. Пора было возвращаться домой.

— Ну и пожалуйста! — Катерина сердито пнула желтый листок. Без единого намека на ветер он взлетел и закружился, а вслед за ним — целый маленький смерчик из опавшей листвы, который сложился в уже знакомую фигуру.

— Батарейки, — угрюмо сказал леший.

Катерина ожидала чего угодно, только не этого, но сдержалась и не ляпнула "Зачем?!" — просто открыла фотоаппарат и вытряхнула все четыре штуки.

— Такие подойдут?

— Позвольте взглянуть, — леший протянул ладонь, зеленовато-коричневую, словно кора плодового дерева. — Благодарю вас.

Из недр своего травяного одеяния он извлек старый кассетный плейер — Катерина таким последний раз пользовалась лет восемь назад. Вставив батарейки, леший поднес к голове наушники и счастливо зажмурился:

— Ах… дивно! Возможно ли поверить, что сочинитель ни разу не был в наших лесах? Какое понимание северной природы! — он протянул наушники девушке. Катерина почему-то ожидала услышать Вивальди, но это оказался Григ.

— Идемте! — леший спрятал плейер и поманил девушку за собой. — Отведу вас к станции, не то заблудитесь снова, уже без моего участия.

Некоторое время они шли молча: леший — по траве, а Катерина — рядом с ним, по чуть заметной тропинке. Ей ужасно хотелось разговорить своего спутника, но никак не удавалось придумать подходящую тему. Не о клещах и горящих торфяниках же с ним болтать, в самом деле.

— Хочу найти себе замену и съездить на родину композитора — поглядеть, так ли хороша тамошняя природа, как у нас, — вдруг поделился леший.

Катерина уже не пыталась скрывать удивление:

— Разве вам можно покидать свой лес?!

— Отчего же нет? В нашем мире туристы не редкость.

— Люди — да. Но я-то говорю о… ну… В общем, о таких, как вы, — до Катерины вдруг дошло, что она понятия не имеет, как назвать сверхъестественную братию одним словом и не обидеть. В голову лезли только "фольклорные персонажи" да "чертовщина".

— Кажется, мы несколько недопоняли друг друга, — мягко упрекнул девушку леший.

*Ха! Несколько. Кто бы нас слышал!* — от комментариев вслух Катерина воздержалась.

— Люди едут к людям, — продолжал объяснять леший. — А нам наносят визиты самые разные гости. Вот, к примеру, был тут в прошлом месяце один турист. В юбке. Как бишь ее…

*Турист в юбке — это туристка!* — хотела съязвить Катерина, но не успела.

— Ах, да. Килт. Так это называется. Из весьма известного рода гость, вот только запамятовал, какого. Хмм… Что-то военное. Кольт? Маузер? Нет, иначе… Браунинг? Да, кажется, так. У себя на родине служит приходящим домовым.

Сложив обрывки информации вместе, Катерина едва не врезалась в дерево:

— Брауни?! Здесь был настоящий, всамделишный шотландский брауни? Какой он?!

Леший искоса взглянул на девушку и чопорно поджал губы, не одобряя ее восторга:

— Что я могу сказать… роста среднего, внешности не слишком завидной: нос — пятачком, уши — лопухами, руки — граблями. А еще — хам, грубиян и невежа!

На сей раз Катерина почти не удивилась: если верить сказкам, вспыльчивый шотландец мог устроить форменный погром, даже убить хозяйскую корову, просто не найдя масла в заработанной каше. И все-таки она не удержалась, чтоб не поспорить:

— Почему как брауни — так обязательно хам? Вы не допускаете, что возник… эээ… языковой барьер? Ну, там, не знаю… противоречие культур. А?

— Как не возникнуть, именно что возник. Я тоже оплошал, не спорю, но я-то — ненамеренно. Можно сказать, случилась натуральная игра слов. Явился он, стало быть, сюда со своей переводчицкой машинкой, сверился с ней и говорит: "Я хотеть общаться с ваш русский лесной дух!" А у нас — порядок строгий, лес разделен на участки, к каждому — свой хранитель приставлен — один, не более и не менее. Я гостя спрашиваю: какого лешего, вам, сударь, надобно? Признаю: выразился неудачно, понял это почти тот час же. Хотел принести извинения, да не успел: иностранец в свою машинку посмотрел… и высказался! — леший снова поджал губы, давая понять, что подробности сказанного ему крайне неприятны. Но Катерина не собиралась так легко сдаваться: