Притянул. Толкнул. Повторил. Не переставая расстреливать кикимору из импровизированного чаромета, Шулер подходил все ближе. Кикимора лежала ничком. Прикрыв голову руками. Всхлипывая и вздрагивая при каждом ударе. Комната накренилась.

«Хрен тебе!» — ухватился за нити Анджей.

Повиснув на пряже, чародей продолжал телекинезом избивать нечисть. Комната проворачивалась на все триста шестьдесят, но выпнуть из нее Шулера не получалось.

«И если я прав о природе повелителя этого лабиринта… То у него остался всего один способ спасти свою подопечную».

Комната раскололась. Анджей оказался посреди колодца из ничего. Он падал, а рядом проносилось нечто, чему нет имени. За пределами узкого круга не было света. Но и тьмой то, что лежало за границей назвать было нельзя. Изнанка ткани пространства-времени. Само Ничто, существовавшее еще до Слова Его.

Чародей сжался в преддверии жесткого приземления. Спустя десять минут полета ему пришлось расслабится. Через пятнадцать он начал напевать:

— I believe I can fly! I believe I can touch the sky!

Прошел час — ощущение свободного падения ушло. Точнее, Шулер перестал его замечать и будто оказался в невесомости космоса. Тогда он сменил пластинку:

— А снится нам не рокот комодро-ома! Не эта, ледяная, синева!

Еще через час ему и это надоело. Вот поэтому пространственные переходы и не используют для перемещения людей. Попробуй мгновенно преодолеть больше сотни метров — получишь целый век полной изоляции и безумие как результат. Зато их используют для транспортировки грузов. Да и то — только очень крупных и на огромные расстояния. Когда сложность и трудоемкость процесса начинает окупаться.

Через шесть часов Анджей обнаружил, что вслед за ним сквозь Ничто все это время летела та самая книжка с комода. Чародей притянул ее телекинезом. Начал читать. Какой-то дамский роман. Пролистав пару страниц, он со вздохом отложил ее.

Спустя три дня Шулер кусал губы, пытаясь угадать, кого же все-таки выберет Марьяшка. Через неделю он уже знал книжку наизусть. Еще через две — сжег ее ко всем чертям.

«Дорогой дневник, — писал чародей в заметках на телефоне. — прошел месяц с начала моего падения. И я уже жалею, что сжег книгу. Еще больше я жалею, что не скачал никаких игр на смартфон…»

Из вихря досок и нитей Анджей вывалился в помещение без окон и дверей. Подвал. Большой. Освещенный лишь тусклой желтой лампочкой, что болтается на проводе под потолком. По бетонным стенам помещения в такой же пол сбегали трубы.

По центру же комнаты стоял могучий «черт». В рванных джинсах. С голым торсом и громадной двусторонней секирой в мохнатых руках. Раздраженно мотающий рогатой головой.

Это действительно оказался «лабиринт». Способность минотавров, дающая власть над замкнутым пространством.

Анджей, кряхтя, поднялся, потирая ушибленный бок. Убрал телефон. Притянул упавший рядом кастет. Достал из кармана второй. Надел их. Раскрутил крест и улыбнулся бьющему копытом полубыку:

— Разрешите пригласить вас на танец?

— Пошел в жопу.

Бросок. Цепь намоталась на рукоять секиры. Рывок. Минотавр шагнул вперед, удерживая гигантский топор. Взревел и рванул свое оружие обратно. Подловив момент, чародей прыгнул и перелетел половину подвала. Сальто. Тяжелые ботинки врезались в широкую грудь. Толчок.

Едва приземлившись, Анджей бросил в потерявшего равновесие демона «духовные скрепы» и метнулся к обездвиженному противнику. Два удара по корпусу. Холодное железо оставило багряные рубцы. Секунда. Печень, хук левой. Две секунды. Апперкот, кросс левой. Время вышло.

Минотавр шагнул назад и взмахнул секирой. Чародей нырнул под удар. Врезал кулаком по колену врага. «Щитом веры» заблокировал возвратный взмах топора. Заклинание разлетелось вдребезги, но удар все же отклонился вверх. Двоечка в челюсть. Демон отшатнулся, мотая головой. Шулер отскочил назад, разрывая расстояние, и потянулся за ритуалом «кровавых пут».

Могучий рев сотряс подвал. И подвал в ответ встал на дыбы. На мгновение все погрузилось во мрак, когда Анджей приложился затылком о стену. Чародей едва успел прийти в себя, когда минотавр, стоявший на стене… на полу, прыгнул на него.

Шулер откатился в сторону. Секира вонзилась в бетон. Полетела в стороны каменная крошка. Особенно крупный осколок стесал Анджею висок. Чародей вскочил и попытался ударить в ответ. Но комната будто попала в шторм. И единственным, кто чувствовал себя в нем уверенно был минотавр.