Канью, управившись со своей задачей быстрее всех, не особо-то и напрягаясь, заинтересованно подошла узнать, что я там такого малюю. Жрица с воином тоже начали заглядываться.

— Суньдукь? — удивилась, когда рисунок стал обретать завершающие штрихи.

Будто до этого было непонятно. Или, действительно, так и было. Засомневался.

— Ага. Закрытый, с секретным замком.

Настолько секретный, что не поймёшь, то ли настоящий, то ли нет. Чем явственнее подвох, тем меньше в него вериться.

— Ловушка? — профессионально поинтересовалась закутанная в накидку с капюшоном женщина с клыкастой маской.

Стоя у меня прямо за спиной. Вплотную. А ведь я даже не заметил, когда успела подкрасться так близко. Где, вообще, до этого находилась, как-то выпав из поля зрения и памяти. По спине пробежались холодные мурашки. Вот ведь улитки медлительные. Где вы раньше были. Зараза ушастая. Опасна, как мои старые знакомые. Только в молодости. Далеко пойдёт, если раньше не прикопают у дороги. Надеюсь, её, не меня. Кстати, любопытно, а насколько она сильна.

Повернув голову, с гастрономическим интересом принялся рассматривать возможного партнёра по зажигательным танцам. В буквальном смысле. В навыках владения скрытым оружием, коего на ней целый арсенал, я ей однозначно не соперник. Что-то в моём взгляде женщине в маске определённо не понравилось, заставив инстинктивно отступить, заводя руки за спину. Пришлось срочно напоминать, сначала работа, развлечения потом. Это во мне сонный зверь шевельнулся, лениво приоткрыв один глаз. Совсем чуть-чуть.

— Что-то вроде, — добродушно ответил, поворачиваясь обратно к рисунку.

Не заметив, как расслабилась буквально секунду назад насторожившаяся Канью. Что-то почувствовавшая.

— Пустая затея, — сказала странствующая жрица, разогревая на огненных кристаллах, выполняющих роль самовоспламеняющегося угля, маленький железный походный чайничек, в котором уже булькала вода. — Никто на эту пустышку не поведётся.

— Думаешь? — усомнился, критическим взглядом оценивая качество работы.

— Уверена.

— А ты? — спросил у Канью.

— Плохой рисунокь. Глупий. Дяй, — протянула руку за кисточкой.

— Зачем? — заподозрил подвох, увидев, что она уже присматривалась к пустому участку стены.

— Кошечку нярисую.

Опасливо посмотрев на это, невинное, безобидное с виду чудовище, страшный сон художника, убрал баночку с чернилами от неё подальше. Поплотнее прикрыв крышку.

— Я тебе потом дам. С альбомом. Дома, — пообещал, делая шаг в сторону.

— Гяд, — обиделась.

Надувшись, подсела поближе к импровизированному костерку, погреть ручки. Демонстративно не обращая на меня внимание. Ну-ну, маленькая беззащитная девочка одуванчик, непонятно что забывшая посреди древних подземелий, набитых бесчисленными опасностями. Верю, как самому себе.

Когда вернулась Цане, у нас уже наблюдалась идиллия. Дружным кружком, беззаботно расселись вокруг костерка, осторожно попивая горячий чай из блюдец, дуя на них, чтобы не обжечься. Прямо пикник на заднем дворе.

— Что за несправедливость. Пока там работаю, одна, как проклятая, они тут бездельничают. Чаи гоняют. Без меня! — возмутилась Цане. — С печением! — ужаснулась самому страшному открытию.

— Тебе тоже оставили. Присаживайся, усталый путник. Будь как дома, я ни в чём не откажу, — радушно похлопал по покрывалу рядом с собой.

Однако Цане на полпути передумала, меняя маршрут. Плавно обогнув нашу группу, прилипла взглядом к стене, на которой мерцал волшебный сундук, маня к себе, пробуждая низменные чувства.

— Оу, — обрадовалась. — Вы уже догадались, как получить сокровища? Нашли скрытый замок. Превосходно. Не зря я послушалась тебя. Ты действительно приносишь удачу, Тонг. Когда начнём ломать. Уверена, в сундучке будет нечто очень ценное. По узору ци вижу, — не отрываясь от рисунка.

Мне её даже жалко стало, разочаровывать. Но, сперва, посмотрел на замершую странствующую жрицу, вопросительно приподняв бровь. Безмолвно вопрошая, ну и кто из нас был прав. Канью медленно повернула голову, долгим взглядом уткнувшись в Цане. С большим сомнением. О чём-то раздумывая.

— Она не считается, — тихонько возразила жрица.

— Почему? — удивился.

— По умственному развитию, — отрезала, не желая продолжать эту тему.

Когда страсти улеглись, Цане пришлось расстроить, усадив к нам, вручив угощение. Настало время удивительных историй.