Ох, тяжело мне дался этот диалог. Если они будут так периодически ломать мне шею, очередной раз может оказаться фатальным.

Во сне опять приходил мой красноволосый ангел. Мы болтали ни о чем, просто говорили, говорили, говорили, а потом меня снова разбудил этот звук. Ужасно.

Еду сегодня не принесли, обиделись что ли? Нормальные вообще? Они меня чуть не убили, дважды, а теперь еще и голодом решили оставить? Хотя, если им я не нужна, логично, что рано или поздно от меня избавятся. Вопрос в том, хочу ли я испытать удачу в очередной раз? Как мы выяснили, смерть пока обходит меня стороной, и, наверно, это и есть удача. Настоящая смерть, конечная точка в моем жизненном пути, станет для меня признаком неудачи, но ведь тогда мне будет уже все равно. Значит я должна сражаться. Хоть раз в жизни я должна показать своей удаче, что она сопровождает меня не просто так! Или… Не должна?

Несколько дней я не могла встать. Лечение началось заново. Только теперь миску с зельем давали всего раз в день, и порция была в разы меньше прошлых. Мальчики решили, что опасно лечить меня быстро? Это даже радует — наконец меня оценили, мою физическую силу, выносливость моего организма.

Встать смогла чуть больше, чем через неделю. В этот раз не стала ждать, когда же "благодетели" помогут мне прийти в норму. Перенапрягать себя опасно, я далеко не медик, понятия не имею, как на мне скажется лишнее движение, рисковать — не мой конек, это я выяснила еще в детстве.

Ведь я никогда не была "сорви-голова". Послушная, спокойная, внимательная, обходительная, дружелюбная. И слабая… Это самое ужасное.

Именно сейчас, в этом плену, я поняла, что какой была слабой, такой и осталась, ничего не изменилось. Я не о физической силе. Нет… Если бы все в жизни ограничивалось этим, лично для меня все стало бы куда проще. Я слишком слаба морально.

В школе я никогда не спорила с одноклассниками, старалась избегать конфликтов, а если таковые случались — никогда за себя не заступалась — молча слушала оскарбления. Я была отличницей — отличников в классе никто не любит. У отличников списывают, просят помощи, но не дружат с ними. Во всяком случае в нашей школе было именно так. У меня был всего один друг, не отличник, как могло бы показаться, двоечник из другого — параллельного — класса. Но он был скорее другом детства. Мы жили в соседних домах, ходили в один детский сад, играли в одной песочнице и вместе сбегали из нее на соседнюю стройку. В школе дружба сохранилась, я даже знаю, что он часто из-за меня дрался с мальчишками, но мне никогда не рассказывал. Только даже его заступничество не всегда помогало. А самой преркратить все не удавалось. Хотя, я ведь и не пробовала.

Потом граф… Что мешало мне сбежать от него? Не получать наказания плетьми, не страдать из-за сплетен и наговоров? Ничего. Но я боялась остаться одна. Конечно, как же слабая маленькая девчонка может выжить? Но ведь выживают. И в моем родном мире есть дети, которые волей случая оставены на улицах, о них никто не заботится, им никто не помогает, но они выживают. Как могут. Как получаестся. Голодают, воруют, живут в подвалах, на свалках, в парках. А вот я не смогла заставить себя добровольно пойти по этому пути. Я выбрала рабство.

Хозяин Витор. Сколько раз я могла его убить? Множество. Он не всегда был начеку. Очень часто приходил с учебы подвыпившим. Я жила с ним в одном помещении. Но и тогда не хватило духу что-то поменять. Я убеждала себя на протяжении многих лет, что вот-вот и сбегу, что осталось потерпеть самую малость, а потом я увижу свободу, смогу жить так, как захочу.

Увидела… Но как же я в итоге захотела?

В тот момент, когда могла бы сбежать, а не преследовать Фрола, я придумала еще одну отговорку, чтобы не жить самостоятельно — надо подучиться. Чему? Драться.

И так каждый раз. Я слишком труслива, слаба, мягкотела, чтобы менять что-то в своей жизни самой. Мне нужна моя команда, в которой я смогу полагаться на капитана, в которой мастер будет указывать на ошибки, в которой я не стану одиночкой.

Вставать начала чуть больше, чем через неделю. Сначала было безумно страшно. Да и серые стены давили так, что хотелось просто зажмуриться, а открыть глаза, только тогда, когда услышала бы голос моих друзей.

О них я думала почти все время. Заставляла себя отвлечься, перестать сожалеть о своем поступке, уверея себя, что я в нем не виновата, все это просто гипноз, но каждую свободную секунду возвращалась к тому моменту, когда прямо на Мирона обрушивается стена. Я все гадала, успел ли он что-то сделать, защитить себя, призвать магию… И от этих мыслей становилось только хуже.

Из-за уменьшения количества лекарства стала просыпаться магия. Ее я не задумываясь пустила на заживление позвоночника и его укрепление, не нравится мне, что местным ребятам так полюбился именно такой способ устранения меня на время. Ведь однажды время может стать и бесконечным потоком, из которого никому еще не удавалось выбраться.

Еще неделя ушла на то, чтобы магия полностью меня залечила, в это время я перестала пить лекарства, выливая все в ведро, которое стояло за ширмой вместо туалета.

Во сне ко мне больше не приходил ангел. А я его ждала, даже пару раз звала, но он не откликался. От этого настроение портилось, а решимость вырваться и узнать, что с ним, росла.

Похитители со мной не разговаривали. Совсем. Может боялись, что я что-то узнаю, может просто не хотели общаться с кем-то вроде меня, и это стало их главной ошибкой. Им стоило только ответить на единственный мо вопрос о Мироне, и тогда я бы спокойно сидела и ждала окончания срока, но то, как они смотрели на меня сквозь открытую дверь, а потом захлапывали ее, прямо перед моим носом, сделало свое дело.