Квадратный вырез в стене позволял пролезть взрослому человеку, что уж говорить о такой малышке как я.

На улице и правда оказалась ночь.

Я стояла посреди кладбища. В глазах появились слезы. До меня наконец дошла истерика, которая не мешала работать и искать выход, но сейчас завладела мной полностью.

Усевшись на траву принялась растирать руки и ноги, стирать с лица слезы, но они не прекращались. Я ревела до утра, а с первыми лучами солнца решила, что теперь буду бороться за свою жизнь и свободу. Я смогу, должна суметь, научиться жить, а не выживать!

Пришло время рассуждать логически. Если я не пробыла без сознания пару дней, то кладбище должно находиться недалеко от особняка. Насколько я помню, в паре часов ходьбы есть фамильное кладбище. Я осмотрелась и поняла, что это оно — я сидела прямо на могиле графини Валерии Соколовой. Наверное, мать или бабушка графа. Или жена. Ой, да хоть кто пусть тут лежит. Поехали дальше. Раз меня похоронили — значит уверены, что мертва или умру в ближайшее время, значит возвращаться смысла нет.

Отлично, с одним разобрались. А что дальше? Мне одиннадцать, выгляжу я старше, умею больше, чем многие в прошлой жизни, но у меня нет никаких документов. Значит нужна история. Простая, без сложных деталей, но и чтобы прикопаться не смогли. Проблема в том, что я не знаю ни одного названия… Хотя… Да! Идея была превосходной, если только удача будет на моей стороне. Сейчас надо попробовать дойти до города.

Живот снова громко заурчал, забулькал — всячески показывая хозяйке, что на диету он не согласен. Но вот идей — где поесть не было от слова совсем. Денег нет, одежды нет, припасов нет. Долго я смогу продержаться? Я попытаюсь!

Я шла по кладбищу, подбирая с могилок какие-то пирожки, вкусности, хлеб. Да, раньше я ни за что бы не смогла так сделать, но вот понимание того, что я только что из чьей-то могилы вылезла очень упрощало потребление этой еды в собственную пищу.

Желудок заткнула и пошла на выход. За то время, пока завтракала с родственниками графа, познакомилась со всей большой семьей. Может когда-нибудь пригодится.

До города добралась за пару часов, благо Илида пару раз отправляла в город по делам. В том, что не наткнусь в такое время на своих, была уверена. В город нас отправляли после обеда, а сейчас еще и завтрак не наступил, ну, не у всех. У меня вот уже прошел.

Одна нога сильно болела, отчего я хромала, боясь вовсе завалиться и не встать. Останавливаться не решалась. Но стоило об этом подумать, как я запнулась больной ногой и полетела в канаву. Сзади кто-то крикнул, но поймать не успел, это только в книжках и фильмах тебя подхватывают \ спасают, а в жизни улетела прямо в грязь. Боль парализовала ногу, я зажмурилась, чтобы не зареветь. Что-то за последние несколько дней я стала часто реветь.

— Эй! Малышка, тебе помочь, или ты любительница купаться в канавах? — подняла голову и наткнулась на взгляд голубых глаз. Они искрились весельем и чем-то еще. Я так и не научилась определять эмоции других людей, да чего уж греха таить, я и со своими разобраться не могла. — Ты меня слышишь? — Ага, сначала немая, теперь глухая. Я хотела уже ответить, что да, слышу, но не смогла произнести ни слова.

— Немая? — в голосе я четко услышала облегчение, радость и предвкушение? Не-не-не. Не буду из себя Донцову строить и пытаться угадать, мне просто показалось. Значит немая, снова. Я устала молчать, а вот организм видимо привык. Ну что ж, не привыкать. Помотала утвердительно головой.

— Давай помогу выбраться. Ты как тут оказалась? — я уже привыкла общаться с людьми через блокнот, поэтому показала рукой будто пишу, и человек меня понял. Протянул то ли чек, то ли какой-то сверток, но мне этого было достаточно.

«У меня никого нет, не знаете, где можно подработать?» — и ведь не соврала, что никого нет. Действительно одна в этом мире. Молодой человек был немного старше меня, высокий, красивый.

— Да, моя мать ищет служанку, ее… ушла от нас. Поэтому я могу предложить ей тебя. — Я вновь утвердительно кивнула, все-таки делать я больше ничего не умела, а вот жить как-то было необходимо. — Меня зовут Витор. А мать — Агнесса. Но тебе это не интересно. — Он снова улыбнулся. Интересно, почему у него такая реакция на мою «болезнь»? Но с этим разберусь позже. — Пошли, сейчас зайдем в лавку и поедем домой.

Витор помог мне встать на ноги, и мы пошли к лавке с продуктами. А я шла и улыбалась. Думая о том, что может быть это есть та жизнь принцессы. Да, снова служанка. Но у такого прекрасного человека как Витор не может быть плохой матери.

Мы ехали не очень долго, но я так устала за утро, пока шла от кладбища, пока пыталась вылезти из могилы, что уснула и не заметила, куда мы приехали.

— Просыпайся! Мы уже приехали.