Она слабо улыбнулась ему:

— Не бойся, не буду.

Лукас торопливо повел ее наверх, в комнату Эналайз. Как только за ними закрылась дверь, Сара опустилась на пол, хватая воздух большими глотками и издавая что-то среднее между рыданиями и нервным смехом. Лукас присел рядом.

— Прости меня, Сара. Я не думал, что это будет настолько трудно. Я и представить себе не мог, что такое произойдет.

— А как насчет обеда? Ты забыл про него? Лукас провел рукой по волосам и посмотрел на Сару невинными глазами.

— Да. Я был так расстроен, что абсолютно забыл об этом проклятом обеде. Я думаю, ты не…

— Конечно, нет, — оборвала она. — Меня все это совершенно выбило из колеи. Извини, но я просто не могу.

— Все в порядке. Послушай, если ты сейчас поешь немного супа, а потом скажешь, что чувствуешь себя лучше, никто ничего не заподозрит. Это обычное поведение Эналайз. Она всегда куда-нибудь торопится и никого не ставит в известность. Например, как сегодня.

— Она уехала, ничего не сказав родителям? недоверчиво спросила Сара. — Я не могла и шагу ступить, не спросив разрешения у матери. — Она сидела, привалившись спиной к двери и обхватив руками колени. — Я уехала из Миссури, чтобы изменить свою жизнь, но мне и в голову не приходило, что она может так измениться.

— Ты прекрасно справляешься, — уверял ее Лукас. — Ты в полной безопасности до тех пор, пока Клер не наденет очки, а она такая тщеславная, что, думаю, этого никогда не произойдет.

— Нет, у меня плохо получается. Отец Эналайз что-то подозревает. Она что, и в самом деле скатывалась с перил?

— Да. — Лукас опустился рядом с ней. — Эналайз веселая и отважная.

— Ты ее очень любишь? — Вопрос вырвался сам собой и был совершенно неуместен. Он собирается жениться на этой женщине. Разумеется, он влюблен в нее.

— Люблю ли я Эналайз? Ну, конечно же, да. Мы стали лучшими друзьями с тех пор, как я вернулся сюда шесть лет назад и начал работать с ее отцом.

— Он, должно быть, очень преуспевающий врач, судя по всей этой роскоши.

— Да, очень компетентный и вдобавок прекрасный человек. Но этот дом принадлежал семье Клер.

Сара нетвердо встала на ноги и сделала несколько шагов.

— В этой комнате могли бы уместиться несколько квартир, в которых мы жили с матерью.

— Раньше это были две комнаты. Ральф и Клер сломали стену, когда Эналайз была еще ребенком, потому что ее игрушки не помещались в одной комнате. Эналайз — единственный ребенок в семье, родители всегда слишком баловали ее. — Он улыбнулся.

Сара огляделась. На полу лежал шикарный белый ворсистый ковер. Из-под разбросанной кучи бумаг на письменном столе выглядывал компьютер. Белый телефон стоял на столике рядом с широкой кроватью, покрытой белым буклированным покрывалом, которого почти не было видно из-за множества маленьких подушечек и мягких игрушек. У одной стены стоял огромный телевизор, вокруг небрежно валялись видеокассеты. Великолепная стереосистема с множеством компакт-дисков, целая стена встроенных полок, забитых книгами, фотографиями и многочисленными музыкальными шкатулками. В углу, отдельно ото всех, сидела, опираясь о маленькую коляску, потрепанная кукла с остатками рыжих волос.

Это была уютная комната, и Сара сразу же почувствовала себя как дома, хотя она никогда не бывала здесь раньше. Может быть, это произошло из-за музыкальных шкатулок, которые она всегда мечтала коллекционировать. Впрочем, это слишком дорогое удовольствие!

— Эта кукла, наверное, похожа на Эналайз, сказала она скорее самой себе, чем Лукасу.

— Не совсем. Эналайз немного повыше, и у нее больше волос. Сара засмеялась.

— Ты знаешь, у меня в детстве была похожая кукла. Ее тоже звали Эналайз.

— В самом деле? Странно, а я считал, что это довольно редкое имя.

Сара взяла куклу в руки.

— Понятия не имею, где я услышала его. Я увидела куклу в универмаге и решила, что ее имя Эналайз. Мы жили небогато, но я упросила мать купить мне ее и не расставалась с ней, пока мы не переехали в Айову. Мне тогда было девять лет. Она потерялась во время этого переезда. Я тогда чувствовала себя так, словно потеряла лучшую подругу.

Сара положила куклу в коляску, поправила на ней платье и снова повернулась к Лукасу.

Он стоял как часовой, скрестив руки на груди и широко расставив ноги.

— Это понятно. Когда часто переезжаешь, трудно заводить новых друзей.

Лукас сказал это так, словно знал по собственному опыту.

— А вот настоящая Эналайз, а не кукла, улыбнулся он и протянул Саре фотографию.

Сара взглянула и почувствовала укол разочарования.

— Да, похожа, — прошептала она. — Только она намного симпатичнее меня.

Лукас подошел сзади. Его дыхание приятно щекотало ей шею.