Люк подводной лодки отворился, и оттуда вылез гном в видавшей виды треуголке, камзоле, надетом на голое тело, и высоких сапогах-ботфортах. По его властному виду было понятно: в пиратской шайке он главный.

— Сорок тысяч морских ежей! — хрипло заорал гном. — Поаккуратней с этими олухами, иначе директор не даст за них и подмоченного фантика!

— Не беспокойтесь, капитан, — отвечал ему пират по прозвищу Нос. Восемь штук первоклассных бездельников! Тут пахнет десятком золотых.

— Лично тебе пахнет десятком пинков в живот. Почему отпустили восвояси их посудину?!

— Ничего нельзя было поделать, капитан. Там внутри кто-то остался. Он и увёл галошу на всех парах.

О том, что в «Стрекозу» успели залезть ещё несколько гномов, Нос счёл благоразумным умолчать.

— Эй, вы там, пошевеливайтесь! — прикрикнул он на пиратов, накачивавших резиновую лодку.

— Так сколько, ты говоришь, их там всего получилось? — продолжал расспросы капитан.

— Ровно восемь душ, — отвечал Нос.

— Ты говоришь, восемь? — Это число капитана отчего-то рассмешило. — Вот это по-нашему, ха-ха-ха! Аккурат на чёртово колесо. Я так думаю, что цирики с восемью душами тоже бы справились, а? Ха-ха-ха! Карманы их обшарили?

— Так точно, капитан. Какая-то дурацкая чепуха у них в карманах. Железо… Зря только руки перепачкали. (Очевидно, имелись ввиду Шестерёнка и Циркуль, карманы у которых всегда были набиты разнообразными инструментами и деталями.)

— Что вы там ещё могли перепачкать… Но это точно, помыться бы вам всем не помешало! — снова захохотал капитан и шумно поскрёб ногтями свою бороду.

Лодку тем временем накачали и спустили на воду. Это была даже не лодка, а большой спасательный плот, в котором свободно могли поместиться десятка два гномов. Плот стащили в воду и, раскачав за руки и за ноги, побросали на резиновое днище пленных. Четверо пиратов взяли по коротенькому веслу и принялись энергично грести в сторону подводной лодки, на которой было выведено название «Медуза».

Пленников по одному затолкали в люк и заперли в тесном, совершенно пустом железном отсеке. Затарахтел мотор, и «Медуза», набирая скорость, двинулась в неизвестном направлении.

Понемногу пленники пришли в себя и стали переговариваться.

— Слушай, Глюк, — сказал Шестерёнка, — там у меня в кармане есть пилка, попробуй достать.

Связанными за спиной руками, извиваясь как червяк, Глюк стал вынимать из многочисленных карманов инструменты. На пол загремели клещи, отвёртки, плоскогубцы, гаечные ключи и даже паяльник. Обнаружив наконец пилку, Глюк кое-как перепилил верёвку, которой Шестерёнка был связан. Тот в свою очередь развязал Глюка, а затем и все остальные помогли друг другу освободиться.

После этого пленники немного приободрились. Только Мазила всё ворчал, горюя об оставшемся на берегу Колобке.

Прежде всего друзья осмотрели помещение, в котором их заперли. Порядком проржавевший металлический пол и стены, тусклая лампа на низком потолке. Дверь с мутным окошком, за которым угадывался узенький коридор.

Но не успели друзья поделиться первыми впечатлениями и соображениями, как за дверью послышались голоса.

— Поговаривают, что надвигается шторм, — сказал первый.

— Стало быть, снова придётся целый день париться под водой, — отвечал второй. — Загляни в камеру, Ушан, а то мои иллюминаторы давно потрескались. Посмотри, что там видно.

Студент приложил палец к губам и сделал друзьям знак лечь на пол.

Пираты заглянули в дверное окошечко, но через мутное стекло в слабоосвещённом отсеке трудно было что-либо хорошенько разглядеть. Циркуль подмигнул Студенту, застонал и пошевелился так, будто он по рукам и ногам крепко связан.

— Эти посмирнее, — сказал первый. — Лежат как цуцики.

— Один вроде шевелится, — заметил второй.

— Вот мы его и возьмём, раз он шевелится, — сказал первый. — Раз шевелится, значит, и говорить может. Капитан любит разговорчивых допрашивать.

Пираты стали возиться с проржавевшим засовом, а Студент подскочил к Циркулю и моментально связал его верёвкой. Остальные пленники, поняв, в чём дело, тоже помогли друг другу кое-как накинуть для видимости верёвки, а сам Студент откатился в тёмный угол и замер.

Дверь с пронзительным скрипом отворилась, и оба пирата ввалились в отсек.