Рывок вперед. Колонны уже находятся сбоку. В считанных сантиметрах от шлема пролетают когти ещё одного урода. Разворот. Прыжок. На стекле визора один за другим вспыхивают красные силуэты. Восемь вражеских целей. Винтовка гудит. Длинная очередь бросает ближайшего урода на пол. Того, что стоит чуть подальше, пришпиливает прямо к колонне. Третий отползает в укрытие, подволакивая раненную ногу.

Удар. Мир кувыркается, спину неприятно покалывает. Взгляд задерживается на сером потолке, усеянном разбитыми лампами. Не время лежать. Не время. Уроды уже выбрались на платформу, и сейчас начнут пировать. Рывок. Разворот. Впереди темное жерло тоннеля. Тихий хлопок нарукавника. Небольшой шарик гранаты улетает в темноту. Рискованно, но завал потом разобрать можно, а вот с подкреплениями могу уже и не справиться.

Гудят гравидвижки, толкая тело вверх. Уроды уже ползут по платформе. Одна, наиболее шустрая тварь успела вцепиться в щиколотку бойцу, утягивая его вниз, на пути. Раздается шипение сжимающегося пространства. Отчаянный вой. Треск, сопровождающийся странным хлюпаньем. Хлопок. Тишина. Один против пяти.

Ботинки ударяются о платформу. Винтовка снова гудит. Одна из лап твари, вцепившейся в ногу бойца, остается лежать на полу. Сука отчаянно орет, хватаясь за мечущуюся в воздухе культю, падает на бетон и пытается отползти в сторону. Живучая зараза. Выстрел. Ещё один. Теперь рядом с рукой валяется её нога. Кровь заливает пол.

Удар. Спина противно ноет. Мир кувыркается и взгляд снова останавливается на потолке. Слева наверху, на самом краю зрения мигает индикатор, оповещающий о незначительном повреждении в системе сервоприводов. Над лицом нависает раскрытая пасть уродливой твари. Клервина. Сейчас он выстрелит своим языком. Рывок. Костяной наконечник впивается в каменный пол рядом с моей шеей. Хер тебе, сраный урод. Удар. Тварь падает в сторону, хватаясь лапами за сломанные ребра. Падает, но тут же пытается подняться и снова пойти в атаку. Зараза живучая. Перекатываюсь в сторону, поднимаю винтовку. Очередь. Пронзенная иглами туша урода снова падает на пол. Сука орет, скребет когтями и… Снова поднимается. Зараза. Говно живучее.

Поворачиваюсь к остальным. Как раз вовремя. Двое уже бегут ко мне через всю платформу, третий вцепился в шлем одному из солдат. Длинная очередь. Уроды падают на платформу. Тот, что сидит поверх бойца орет, хватаясь за раненый бок. Счетчик игл мигает красным. Зараза.

Разворот. Тварь, отброшенная на пол, поднялась и готовится прыгнуть. Шаг в сторону. Палец вдавливает спуск. Обезглавленная туша пролетает мимо и врезается обрубком шеи в одну из колонн. Старое, пробитое пулями и истертое временем основание подламывается и бетонный цилиндр падает на пути. В шуме грохота почти не слышен стук упавшего на пол опустевшего короба.

Оставшиеся три урода несутся ко мне. Клервинов среди них нет. Только те, которые напоминают людей. Взмах. Бросок. Тяжелая винтовка отшвыривает двоих обратно, пригвождая к полу. Вторая рука отстегивает от бедра пистолет. Сука прыгает. Прыгает пытаясь выбить оружие. Выстрел. Другой. Третий. В стороны летят ошметки черепа. Её робитая голова с глухим стуком и едва слышным треском падает на пол. Рука сдвигается чуть в сторону. Палец снова вжимает спуск. Звучат выстрелы. Грудь. Плечо. Шея. Морда. Готов.

Третья тварь успевает прыгнуть. Пытаюсь отойти в сторону, но сервопривод в ноге даёт сбой. Мгновение, которого суке хватает, чтобы сбить меня с ног. Пистолет с последними двумя иглами отлетает в сторону. Скрюченные зубы кусают бронепластину прикрывающую визор. Кончики нескольких скрежещут по металлу и обламываются. Тварь на несколько мгновений замирает, удивленно выпучившись на меня. Сейчас. Сейчас до неё дойдет, куда надо кусать. Вот только времени на это уже не будет. Удар. Туша отлетает в сторону, поднимается и удивленно смотрит на меня, хватаясь за разбитую челюсть. Ну что сука, посмотрим, кто чьим сегодня станет обедом. Губы искривляются в усмешке больше напоминающей оскал. Остался один противник. Теперь на равных. На равных.

Прыжок. Удар. Тварь падает на бетонный пол, выставляя перед собой когти и пытаясь защитится. Экзоперчатка хватается за одну лапу. Достаточно толстая, прочная и жилистая. Мощнее, чем у человека. Но с сервоприводами тягаться она не может. Рывок. Хруст вырываемого сустава. Лапа безжизненной плетью падает на пол. Когти второй скребут по визору и грудной бронепластине. Нет сука. Нет. Теперь твоя очередь быть жертвой. Обе перчатки хватаются за другую руку. Медленно, смакуя каждое мгновение, заламываю её. До хруста. До треска рвущейся плоти. Оторванная по локоть конечность отлетает в сторону. Из бьющейся в агонии культи хлещет черная кровь, заливая все вокруг. Монстр мечется, воет от боли, клацает зубами, пытаясь приподняться и достать до меня. Но без рук не получается. Не на что опереться.

Кусаться хотим, да? А умеем? Давай покажу, как. Резко наклоняюсь вперед. Удар. На бронестекле, прикрывающем визор, остаются осколки зубов. Откидываюсь назад. Из горла вырывается торжествующий рев, вперемешку с клокочущим хохотом. Ещё рывок. Хрустят осколки черепа. На разодранном рте твари вспухают черно-красные пузыри. Нравится, сука? Сожрать меня хотела? Ну, вот он я, сам лезу в пасть. Удар. Хрустят кости. Урод дергается, но уже слишком вяло. Недостаточно, чтобы скинуть меня в сторону. Руки обхватывают треснувший череп с двух сторон. Давят. Усилие совсем небольшое, но все равно раздается хруст и из раздавленной морды наружу лезут белые осколки костей. Содержимое черепной коробки, превращенное в кашу, вываливается следом, прямо в кровавую лужу. Всё.