— И что же случилось? Принтер обделался вовремя забега? — рассмеялся Хьюго.

— Его ногу свело судорогой! — вдруг встрял в наш разговор Лартер. — До сих пор не понимаю, как он додумался участвовать в заезде с таким коротким стременем? Как вообще такое допустили? Куда смотрели организаторы? — возмущался Лартер. — Я тоже был на тех соревнованиях и тоже потерял приличную сумму, поставив на его скакуна.

«Ну, здравствуй, Дэн Лартер!» — торжествовала я про себя, радуясь, что он попался на мою удочку.

— Похоже, мы с вами выигрываем! — улыбнулся Лартер, с азартом наблюдая, как тройка и восьмерка первыми приближаются к финишу.

— Так вы тоже на них поставили? — выгнула брови я.

— Восьмерка почти всегда в тройке луших, его жокей.

— Гарри Холл, — перебила я. — Многократный призер по вольтижировке. А тройка, — я бросила взгляд на скакуна вороной масти. — Великолепный Орловский рысак, в прошлом году ставший чемпионом зеркального конкура.

— Мне нечего добавить, — явно удивленный моими знаниями, похлопал в ладоши Лартер, а через пару секунд мы синхронно подскочили со своих мест и закричали «Ура!», когда наши номера пришли первыми.

— Не расстраивайтесь, друг мой! — Лартер похлопал по плечу Хьюго. — Вам тоже обязательно повезет!

Во втором забеге мы снова выиграли, и настроение Лартера было на высоте. Его жена рассказала, что когда он выигрывает на скачках, то обязательно отмечает победу.

Именно на это я и рассчитывала после завершения соревнований.

— Нам сегодня невероятно повезло, — идя рядом со мной к стоянке, восклицал Лартер. — Кстати, Альфред Миллер! — Он протянул мне руку.

А я застыла и, не мигая, уставилась на него как на говорящее дерево.

«Что значит Миллер? Мы точно не могли промахнуться, я же видела его фото. Значит, он просто предельно осторожен и не выдал свое настоящее имя».

Я быстро собралась и пожала его руку.

— Можно просто Анжела. Мою русскую фамилию слишком долго выговаривать, — хохотнула я.

— Ах вот откуда этот акцент? — улыбнулся Лартер, и поцеловал мою руку. — Неужели прилетели сюда ради скачек?

— Ради скачек? Нет, что вы, — посмеялась я. — Ради вкусных бургеров!

— И как? Это того стоило?

— Еще не пробовала, — кокетливо улыбнулась я. — Ну вот, заговорили о еде, и у меня заурчал желудок.

— А знаете, я тоже не прочь перекусить. Может, составим друг другу компанию? Заодно отметим нашу победу.

В этот момент я была безумно горда собой: за пару часов и без всякого труда поймала рыбку на крючок на первом же задании.

Мы сидели в дорогом ресторане в центре Александрии, пили белое вино и ели морепродукты.

— Ты так и не рассказала о том, как оказалась в Александрии. Учишься здесь?

— Ах, если бы... — печально вздохнула я. — Мой парень... Теперь уже бывший, — подчеркнула я. — Живет в тридцати милях от города. Я каждый год приезжала к нему на пару недель, как раз в это время, когда проходили скачки. А в этом году я решила сделать ему сюрприз: соврала, что не получится приехать, а сама неожиданно нагрянула. Но сюрприз был для меня. когда дверь в его дом открыла девица, замотанная в полотенце.

— Ну и дела. — Лартер накрыл ладонью мою руку.

— Я была готова обменять билеты на ближайший рейс, но решила задержаться на недельку. Ведь раз я приехала в Луизиану, то разве могла пропустить скачки? Это уже стало традицией.

Первый бокал вина мне удалось вылить в цветок и наполнить его водой, пока Лартер ходил в туалет. А второй я смаковала на протяжении всего вечера, доставая из памяти свои заготовочки.

— На третьем курсе университета я с подругой отправилась в Боливию к знаменитому «Зеркалу Бога», и там.

— Серьезно? — вскинув брови, перебил меня Лартер. — Я обожаю это место!

— Вот это совпадение! — ахнула я. — Ты тоже был в этой огромной соляной пустыне?

— О, да! Сейчас покажу тебе фото, наверняка и у тебя таких полно.

На тему путешествий с ним можно было говорить бесконечно. И мне даже не пришлось много врать о местах, в которых я якобы когда-то побывала. Достаточно было только заикнуться о каком-то городе и достопримечательности, и Лартер с энтузиазмом подхватывал разговор и дополнял свой рассказ фотографиями.

Выходя из ресторана он положил руку на мою талию и предложил продолжить вечер в более уединенном месте.

И этим местом стала его белоснежная круизная яхта известной американской верфи Trinity Yachts, где он до утра утешал меня после расставания с моим бойфрендом, а камера, снимающая через небольшое отверстие в моей сумочке, стала тому свидетелем.