Одним словом коллекция ярких фотографий в моем мобильнике могла рассказать о том, какой теперь у меня образ жизни.

Не зря же везде, где бы я ни появлялась, включала камеру и фотографировала почти все подряд.

— Ой, кто бы мог подумать, что наша Линка укатит в Америку, — ахала Кудряшова. — Глядишь, скоро и в гости всем классом нагрянем.

«Что-что, прости? В гости? Мне не послышалось? Ах, вот откуда столько любезности с твоей стороны. Забыла, как «помогла» мне тогда устроиться на работу в книжный? А вот я помню, прикинь».

— Это как история золушки, не иначе, — умиленно вздыхала Машка. — Скажи, где нужно так удачно потерять туфельку?

«Ох, Маша, если б туфельку... Я из тех золушек, которые перед принцем теряют чулки и нижнее белье», — подумала я.

Богдан весь вечер сидел как на иголках. То дергал ногой, то стучал кончиком вилки по столу, истерично смеялся над моими шутками и рассказами, и, на удивление, в этот раз он даже не заикнулся о своей жизни в столице.

— Расстроен, что сегодня гвоздь программы не он, а ты, — шепнула на ухо Дашка.

Но я была уверена, что Богдан вел себя так странно вовсе не из-за этого: в коротких пересечениях наших взглядов, я улавливала что-то знакомое. Обычно он смотрел на меня так, когда мы, например, встречались в школе после ссоры. А потом, как правило, всю перемену примирительно целовались.

Но только не в этот раз.

Хотя, по всей видимости, Богдан так не думал.

Мы вышли на улицу, кто на перекур, кто просто на свежий воздух, но большинство ребят отправилось рассматривать машину, на которой я приехала.

— Совсем другая стала, — подкурив сигарету, сладко улыбнулся Богдан, и внезапно провел тыльной стороной ладони по моему обнаженному плечу. — Надолго здесь?

— Задержусь на недельку, — с легкой улыбкой ответила я, и отошла в сторону от облака дыма.

Хотя на самом деле — от него.

— Как насчет того, чтобы эту неделю провести вместе? — Он все равно сделал шаг вперед и оказался напротив.

— Прости, но не получится, — пристально глядя в голубые глаза, без раздумий ответила я.

— Вот как? — прищурился он. — Хм... быстро ты забыла наши отношения...

— Какие отношения? — выгнула бровь я. — Мы же просто одноклассники. Кажется, именно так год назад ты представил меня своей подруге?

— Да ну, перестань ты обижаться, — отмахнулся он и, выбросив в урну окурок, полез меня обнимать.

Я его отпихнула, и в этот момент к нам подкатил Макс Тихонов и положил руки на наши плечи.

— Ребят, а погнали в клуб?

— Лина, можно я с тобой на тачке! — крикнул Коля Полыскин.

— Эй, я тоже еду! — подхватила Дашка.

— И я, — трясла поднятой рукой Машка.

— Я тоже с вами! Ни за что не упущу шанс почувствовать под собой четыреста лошадей этого железного коня! — восхищенно глядя на тачку, сказал Тихонов.

— О’ кей, о кей! Прыгайте! — Я сняла машину с сигнализации и ребята тут же набились в нее, толкая друг друга.

Когда я медленно сдавала назад, чтобы выехать со стоянки, к машине подбежала Кудряшова.

— А для меня места нет? — с надеждой спросила она.

— Прости, но все занято, — пожала плечами я, умело развернулась на узкой парковке и. резко затормозила, вспомнив слова, которые она швырнула в меня, когда я просила о помощи с работой.

— Да не вешай ты нос, Кудряшова! Ноги и руки есть, доберешься!

В клубе Богдан хорошенько надрался, осмелел, все время пытался ко мне подкатить то с бокалом мартини, то ласково называл котенком.

Его блатной московский акцент и подкаты в виде «давай я украду тебя из клуба и погуляем по ночному городу» казались такими дешевыми...

— А поехали на пару дней в столицу? Покажу тебе свою берлогу, вместе встретим рассвет.

«Какая к черту столица? Какой нафиг рассвет, милый? Знал бы ты, что я общалась с мужчинами, у которых один пиджак стоил как твоя «Тойота», и их годовой доход исчислялся цифрами с девятью нулями», — думала я, с улыбкой отказывая на все его предложения.

Всю прошлую неделю мы провели с Дашей. Свозила подругу в Москву, погуляли по аквапаркам, зоопаркам, площадям, купила ей классных шмоток, отчего Дашка пришла в полный восторг.