Ее пальцы так близко, что Манназ чувствует уплотнение воздуха и легкое тепло. В глазах Мелисити отчаяние, как перед прыжком с обрыва.

Ладонь Манназа преодолевает последние миллиметры расстояния и дотрагивается до кончиков ее пальцев.

И все вокруг словно взрывается.

Это слишком.

Лавина эмоций такая сильная, что Манназ не справляется с ней. Это как упасть на кровать после множества бессонных ночей. Как глотнуть прохладный лимонад в жаркий день, как потрогать нос котенка в зоопарке или как сдать решающий экзамен – это как все самые прекрасные в мире вещи вместе и по отдельности.

Это не идет ни в какое сравнение ни с гладкой силиконовой поверхностью аватара, ни с украденным касанием в поликлинике.

Это – сама жизнь. Ее суть, ее доказательство, биение ее сердца, Prueba de Vida, самое важное и настоящее, что когда-либо было у Манназа. Это – Мелисити. И уже не имеет значения, зло это или благо, вред, агрессия или близость, – наверное, все вместе, ведь все эти вещи не приходят в одиночку, Манназ понимает это сейчас с кристальной ясностью.

И если вред – цена близости, цена того, чтобы чувствовать себя живым, чувствовать Мелисити вот так, как сейчас, так близко, словно часть себя, Манназ готов платить эту цену сейчас и впредь, во веки веков.

Он каждой клеточкой впитывает шершавость ее кожи и ощущение того, как переплелись их пальцы. Рука Мелисити маленькая и жесткая, от нее словно струится одновременно и тепло, и прохлада. Манназ думает о том, что, если повернуть ладонь немного, ее ногти оцарапают кожу.

Стараясь сделать это незаметно – не спугнуть бы! – он слегка выворачивает кисть и смеется, на самом деле натыкаясь на острые коготки.

Он чувствует, что слезы катятся из глаз, но ничего не может с собой поделать. Рука Мелисити все еще держит его, и он молится только о том, чтобы жена простояла так еще хотя бы минуту.

Мелисити смеется в ответ, и смех ее звучит хрипло и удивленно.

Они стоят посреди лестничной клетки напротив друг друга, их руки вытянуты вперед, а пальцы переплетены. Они смеются, их вдохи и выдохи звучат словно в унисон, и Манназ не может вспомнить, бывал ли когда-нибудь счастливее и живее.

Мелисити. Его Prueba de Vida. Его жизнь.

– Я хочу посмотреть на тебя без очков, – выдыхает Манназ раньше, чем понимает, что сказал это вслух.

– «Земля» вызывает марсианскую базу «Брэдбери-9». Повторяю, «Земля» вызывает марсианскую базу «Брэдбери-9». Это Джон. Том, слышишь меня? С наших радаров пропал транспортировщик «Вейер». Можете прокомментировать? Что у вас происходит?

– «Земля», прием. Я «Брэдбери-9», как слышно?

– «Земля» на связи, «Брэдбери-9», слышим вас, говорите! Почему нет изображения? Вы получили груз?

– «Земля», докладываю… Даже не знаю, с чего начать. У нас целый ряд проблем. Ситуация не критическая, но радоваться уж точно нечему. Во-первых, опять неполадки со связью. Периодически пропадает картинка и звук. Фил как раз пошел разбираться, что к чему, когда показался транспортировщик. Новую партию отходов производства он сбросил… Но сразу стало понятно, с ним что-то не так: летит накренившись и немного южнее, чем обычно. В общем, он и контейнеры сбросил не туда, и сам рухнул. Мы здесь конкретно обосрались, думали, дотянет до атомного реактора, от которого база питается. Англичане с «Кларк-6» тоже его засекли, долго на нас орали… Но обошлось. Только сам он уже не взлетит. Фил запустил зонд, изображение мы получили, сейчас я его вам отправлю. Дальше… Артур и Майкл поехали за контейнерами на автопогрузчиках… Контейнеры дали течь. И это не от удара: судя по всему, они опять неподобающего качества. Вы уж разберитесь, наконец, кто там халтурит. Который раз присылаете такую заразу. В этот раз прям вообще… Вы чего туда залили? Очень едкая дрянь, один из погрузчиков частично разъело. Загнали в мастерскую, взяли другой. Ну и дополнительно перестраховались. Если коротко, парни сейчас заканчивают спуск контейнеров в мусорный карьер, потом уже будем смотреть, что к чему с техникой.

– «Брэдбери-9», поняли вас. Изображение транспортировщика получили… Ох, твою ж… Как его раскорежило-то. Руководство знает о проблеме с контейнерами, но я доложу еще раз. Это существенная потеря.

– «Земля», продолжаю. Это еще не все. Там, в карьере, на самом дне, произошел какой-то обвал. То ли грунт просел, то ли, опять же, контейнеры текут и разъедают его, непонятно – надо вызывать специалистов, анализы делать… Но что важно, там, под мусором, обнаружилось нечто похожее на кости. Мы ничего подобного не выбрасывали, насколько я знаю. Возможно, это кто-то до нас устроил несанкционированную свалку, но теперь же хрен признается… Но кости большие. Возможно, это останки марсианских животных, обитавших здесь в древности. Если так, то речь идет о большом открытии, и с них можно что-то поиметь. Изображение тоже высылаю. Покажите, кому следует…

– «Брэдбери-9», поняли вас. Изображение получили… М-м-м… Да нет, вроде не кости. Но надо тщательно изучать. Там какие-то пустоты, на пещеру похоже. Разберемся.

– «Земля», продолжаю. Теперь неофициально. Нашу жалобу рассмотрели? Давно обещают улучшение условий труда и повышение зарплат. Мы ждали запчасти и новые облегченные скафандры для работы на поверхности планеты.

– «Брэдбери-9», ваша жалоба передана руководству… Но вы же знаете, на Земле финансовый кризис.

– «Земля», ой, да бросьте! Нас здесь всего четверо, и то зажимаете самое необходимое. Зачем строить столько баз на Марсе, если нет денег на их содержание? Это же не собачья конура. Вон у китайцев как все схвачено. Берите пример.

– «Брэдбери-9»… Том, ну что ты опять начинаешь? В школе ты не был таким занудой. Скажи спасибо, что у тебя вообще есть работа в столь непростое время. Строительство баз – важная задача, обозначить, что территория наша и другим странам соваться не следует. В большой семье клювом не щелкают. Никогда не знаешь, что может пригодиться. Ты взрослый человек, должен понимать.

– «Земля»… Ну да… Тебе легко говорить, Джонни, ты же теперь генеральский зять. А попробовал бы ты пожить как простой работяга.