В итоге мы устроились на крыше, куда позже к нам присоединились остальные, включая Морфеуса и Стерлядь. Брат с сестрой решили пока остаться у флудеров. Некоторое время мы веселились, вспоминая моменты расправы. Как вдруг снизу раздался голос:

– Эй, неуловимые мстители!

На земле обнаружился Дюк Нюкин, слегка злой:

– Кейтелин, два вопроса - где вся посуда и куда делись три студентки?

– Не знаю, - беспечно ответила я и вновь завалилась загорать.

– Кейтелин, ты обещала никого не трогать.

Вздохнув, перевернулась на живот и подползла на край

– Дюк Нюкин, я никого и пальцем не трогала, сказала же, брезгливая очень. Не знаю, где студентки.

– А посуда?

– Тоже не знаю.

– А если я залезу?

– А тут тесно!

Он сопел и сдерживался из последних сил. Мне стало жалко его. Спрыгнув на землю, небрежно постучала по двери:

– Вся посуда здесь, вскроешь - заберешь. Передай остальным, что Стерлядь и Морфеус пока остаются у нас.

– Кем ты себя возомнила?

– Человеком, обычным человеком. Подрастешь - поймёшь.

Развернулась и пошла в сторону общежития, не опасаясь, что он может выкинуть какую-нибудь пакость. Усталость накатила с такой силой, что добрела на полном автомате. Открыв дверь в комнату, вздрогнула и быстрее захлопнула, затем зашипела:

– Дим, ты с ума сошёл? Днём это проходной двор, а не комната! А если бы застукали?

– Я тоже соскучился. Заодно решил проверить, что Че просто оговорился. Посуда где?

– Вернула я твоим троллям столовые принадлежности, - бросив рюкзак на стул, упала рядом с сидящим на кровати Модератором, - ты же занятой до безобразия, и вдруг у меня.

– Алина, скажи, ты когда-нибудь принимала антидепрессанты?

– Давно, - недовольно буркнула я, пытаясь подавить панику, - мне назначали таблетки, содержащие эсциталопрам.

– Понятно, - он набрал номер, - Айболит, твоя версия подтвердилась, что делать будем? Хорошо, я пришлю её, - затем обратился ко мне, - Алин, выписанное Айболитом лекарства несовместимы с антидепрессантами, даже если ты их давно принимала. Зайди завтра к Айболиту, он пропишет механизм отмены.

– Как ты понял?

– Рыжик, ты вообще весьма скрытная и сдержанная, но последние дни твое настроение штормит из крайности крайность. Я переживаю за тебя.

Он лежал рядом, перебирая пряди огненных волос.

– А почему завтра?
– спросила лишь бы спросить, поскольку нехитрая ласка завораживала и убаюкивала.

– Потому что сейчас я заберу тебя домой. Ты будешь спать, а я вернусь и дочитаю лекции, чтобы потом прийти к тебе. И поверь, тогда будет не до сна.

– Ты говорил, что мне нельзя в реальность.

– Я позже объясню временной механизм. Теперь можно. Позвони друзьям, чтобы не подняли панику, - его губы уже дразнили меня, слегка касаясь висков, щёк, губ, щекоча и дразня одновременно, - Алина, целая ночь, и ты будешь лишь моей, а когда там закончится время, мы вернёмся и продолжим здесь. Неспеша, медленно и нежно, но сгорая дотла, взлетая и падая, чтобы вновь воспарить на вершину блаженства. Ты забудешь обо всем, а я буду рядом. Звони.

На звонок я не решилась, потому что жаркие слова подкреплялись нескромными ласками. А смс Че была настолько прозрачна, что он лишь ответил "ОК, прикрою"

– Что ты написала, Рыжик?

– Что ты меня украл.

День двадцать пятый (счет 17: 14 отображён на начало дня).

Пробуждение было приятным. Лёгкие прикосновения, невесомые поцелуи и тихий голос:

– Прости, Рыжик, кажется, я вчера слегка увлёкся.

– Мммм, и что?

– Может не пойдёшь на занятия?

Я вырвалась из его объятий и попыталась подскочить к зеркалу. Получилось не с первого раза, откровенно штормило. Сзади раздался довольный смешок. А мне было не до смеха. Отражение демонстрировало лихорадочный блеск в глазах, бледное лицо и зацелованные до красноты губы, словно обветренные. На плече обнаружились лёгкие намёки на будущие синячки.

– Это что?
– попытала возмутиться в голос, но горло слегка саднило.

– Последствия бурной ночи. Все было слишком хорошо, но кто-то требовал ещё.

Мне казалось, что от ушей можно зажигать свечки, так они горели. Пытаясь скрыть смущение, юркнула обратно в постель, где меня поймали.

– Перестань краснеть, все было великолепно. Однако моё предложение в силе - может не пойдёшь на занятия? Сходишь к Айболиту, скажешься больной. Если не знать подробностей, выглядит, будто тебя лихорадит.