– Давай, парень, не подведи меня. Докажи, что слова о любви не пыль, - прошептал про себя Джокер, занимая выгодную позицию в тени одного из коридоров, откуда все фойе было как на ладони и все хорошо слышно, - хотя спектакль не помешает. Надо искать шпиона.

::::::::::::::::::::::::

Модератор по привычке вел беседу в чате, тем более схема была простая. Слова наставника пульсировали в голове, выкинув все остальные мысли "Она мой эдельвейс". То есть играла? Нет, не верится. Или он выдает желаемое за действительное? Но взгляды, жесты, ее улыбка... Так притворяться нельзя. Лучше спросить ее. Он бросил взгляд на экран, привычно анализируя беседу. По идее можно свернуть красиво, засчитать троллинг. Вот только он знает ее манеру общения в интернете, и сейчас все слова напитаны таким ядом, что совсем не похоже на Алину. Злится? Или узнала Джокера? Хотя если он правильно понял, то они все это время общались. Верно, что они не засекли у нее парня. Сенсей умеет заметать следы. Но почему тогда она согласилась на все? Почему ему не рассказала о Лачинском? Ведь когда Модератор сообщил, кто убийца Соловьевых, Джокер был удивлен. Он точно не знал этого. Что происходит?

'Кейтелин' "Ты лох и по жизни останешься один"

Он вздрогнул от меткой фразы и закрыл окно чата.

'Озорной Гуляка' "статус - ушел"

Затем попросил секретаря:

– Вызовите ко мне Кейтелин и приготовьте ей липового чая.

– Господин Ректор, я правильно поняла, что...

– Да, правильно, она способная девочка, - горько улыбнулся Модератрр, - жаль, что я не оценил это раньше. Вызовите ее и готовьте диплом.

– Дмитрий Александрович, не рубите с плеча. Алиночка умная девушка, она поймет, - попыталась достучаться до него Татьяна Васильевна.

– Чай, Кейтелин и диплом. Побыстрее.

Он вернулся в кабинет и выглянул в окно. Золотые листья почти облетели, краски поблекли, весь мир наполнился дымкой, потеряв яркость. Осень? Или его сознание играет злую шутку? Она не простит обман, зачем он обманывает сам себя? Но это шаг надо сделать. А там.... Да он обещал уйти в сторону, не вставать между наставником и его женщиной. Но он тогда не знал Рыжика. Прости, сенсей, но за нее я буду бороться до последнего, даже если потеряю друга.

Не простила. Закрылась в раковину. Хотелось рвануть, прижать к себе и разрывать липкую паутину страха, он даже сделал шаг, но вынужден был отступить, заметив ужас на ее лице. И снова надо отключить эмоции, отпустить, дать время перевести ей дух и опять попытаться достучаться, чтобы дала шанс. Важно одно, не выпускать с территории института, иначе она вновь исчезнет. Джокер поможет. В душе зарождалось отчаяние и боль. Злость на себя, на Джокера, на Лачинского - на весь мир, который отнимал хрупкое счастье. Им обоим нужен тайм-аут, потому что если он сейчас дотронется, она подчинится, а у него снесет крышу. Она подчинится, но потом уже уйдет навсегда. Лучше сейчас и на время.

Однако боль отравляла слова, уже давно оглушив его. Отвечал на автомате, спрятав глаза в монитор. Яд любви таков, что даже опыт и стальные нервы под его воздействием превращаются в прах.

– Если это твое решение, Кейтелин, пожалуйста. Мои поздравления, ты затроллила Ректора, а за это у нас выдают диплом экстерном. Задержишься, пока его зарегистрируют в Департаменте образования?

– Если не сложно, пришлите по почте.

– Как скажешь. Что-то еще?
– он, затаив дыхание, ждал.

– Нет, я могу пойти собрать вещи?
– бесцветный голос, покорность и стена отчуждения.

– Конечно, не смею задерживать. Через полчаса жду в этом же кабинете, - этого времени достаточно, чтобы он сумел собраться и вновь сделать попытку.

– Зачем?

– Джокер приехал вскрывать архивы твоего отца, твое присутствие обязательно, - врет, это ему ее присутствие нужно как воздух.

– Пожалуйста.

– Или ты придешь сама, или я притащу тебя насильно, - отрезал он, и тут одернул себя за грубость. Ревность уже пустила свои корни.

– Господин Ректор, там всеобщее собрание, вы хотели сообщить о браке...

– Браке? О каком браке идет речь?
– он ослышался? О чем она хочет попросить? То есть не отказывается и согласна на обнародование?

Но тишина была ему ответом. Оторвав взгляд от монитора, Модератор осмотрелся. Она ушла. Что значат ее последние слова? Он встал, чтобы догнать ее, когда в кабинет ворвался Админ:

– Придурок!

– Админ, не сейчас.

– Нет, сейчас!!! Ты говорил, что любишь! Что все серьезно!

– Я не отрицаю.

– Тогда что это?! Дим, ты заколебал своими играми!

Он продолжал орать, но Модератор не сводил взгляда с ладони брата. Эти кольца он надел ей сам.

– Откуда у тебя это?

– Она отдала Татьяне Васильевны.

Кажется, он слишком сильно толкнул брата, выхватывая два тонких обруча с его ладони. И кого-то сбил по дороге или дверью приложил, когда вылетал из кабинета. Догнал. Надел обратно и не отпускал холодные пальцы, пытаясь согреть. Хоть что-то сделать для нее. Легкий вздох и едва заметное пожатие окрылило. Он отпустил, сумел даже щелкнуть по носу горе-шантажистов. Маленький шаг сделан. Вот только он не учел Джокера. И призрачная надежда вновь умерла.