Шарль пришел на второй день после обеда. Слова Нинет полностью подтвердились – на вид не очень. Но культурный, уважительный, говорит мало, зато каждое слово попадает в цель и имеет глубокий смысл. Уже после первых слов Шарль Антону понравился.

Антон сказал Шарлю, что по просьбе императора он с Нинет и Олей временно уезжает в Россию. Согласовали время и место встречи. Оказалось, что Антон с семьей уезжает через три часа после отъезда Шарля.

На вокзале во время проводов встретились и познакомились с семьей Шарля. Прощаясь, Шарлю пожелали вернуться героем, живым и невредимым, а Шарль, со своей стороны, пожелал успешно съездить в Россию, успешно вернуться и в дальнейшем стать родственниками. Мужчины – предполагаемые сваты – обсудили ситуацию на фронте и пришли к выводу, что поездка в Россию сопровождается с большей опасностью, чем на фронте. Папа, мама Оли и родители Шарля уговаривали Олю отказаться от поездки, но она настояла на своем.

Предполагалось, что дорога на восток будет трудной и долгой. Но это была ошибка. Дорога на восток оказалась очень долгой и очень трудной. Железная дорога забита военными. На восток один за другим идут поезда с танками, артиллерией, боеприпасами, цистерны с горючим, вагоны с продовольствием, медикаментами, эшелоны с солдатами. Гражданские вагоны заталкивали в тупики, где они простаивали по пять – десять дней – ни воды, ни пищи. Военные с оружием снуют толпами, но никто ничего не знает. Те, кто что-то знает, сидят в управленческих пунктах и управляют этим «военным муравейником». С востока поездов идет меньше: в основном с ранеными, искалеченными, пленными – вызывающими жалость и сострадание; вагоны с трофеями. Но в основном мчится порожняк – за очередной партией снарядов танков, пушек и пушечного мяса.

В первый день в тупике жизнь была веселая: перезнакомились с соседями, обсуждали проводы и приезд в Петербург, встречу с императором, родными и близкими Антона. Даже обсуждали обратный путь. Пели песни, надеялись, что с минуты на минуту отправят. Но уже на вторые сутки стоянки настроение полностью упало. Отъезд стал мечтой. Кроме того, вагоны не отапливались – люди ходили, сидели и спали в верхней одежде. Через три дня закончились продукты, начались большие трудности с водой. Казалось, что о них забыли, и впереди ожидает неизвестность. Но о них, конечно, не забыли. Они просто никого не интересовали – ни их судьба, ни их жизнь.

– Дорогой, – обратилась Нинет к Антону, – у меня сформировалось твердое убеждение, что мы погибнем либо здесь в тупике, либо в дороге. Но все же, если доберемся до Петрограда, вряд ли мы этому обрадуемся. А поскольку расстояние до Петрограда в десять раз больше, чем до Парижа, я предлагаю вернуться обратно в Париж. Что скажешь, Оля?

– Конечно, – согласилась Оля, – поездка оказалась совершенно не такой, как представлялась. Можно сказать, поездка еще и не начиналась. Но уже абсолютно очевидно, что самое правильное решение – вернуться, пока это еще возможно. Что скажет папа? – спросила Оля.

– Я с самого утра обдумываю этот вопрос. Думаю, вам с мамой обязательно нужно вернуться. Я же вернуться не могу. Меня вызывает император. Я обязан ехать. У вас с мамой такой обязанности нет. Вы просто едете на прогулку, поэтому вам нужно вернуться. Я настаиваю, чтобы вы вернулись – пока что это возможно.

– Что скажешь, мама? – спросила Оля.

– Если возвращаться, то всем! – решительно заявила Нинет.

– Ты, Нинет, хочешь, чтобы я тоже вернулся? Это грубое нарушение государственной дисциплины и служебной субординации! Я должен встретиться с императором.

– Судя по политической обстановке в России, – ответила Нинет, – нас там встретит не император, а Керенский со своей компанией в сопровождении генерала Алексеева. Но, вероятно, нас вообще никто не встретит. Там будет не до нас.

Уже два года думская верхушка подкладывает грабли под ноги императора. Он что, это не видит?! Или ленится нагнуться, перевернуть грабли и подсунуть их грабли им же под ноги?! Или надеется на свой лоб?!

В пятом – седьмом году у него лоб был крепким. Потому что армия была на его стороне. Сейчас политическая ситуация резко изменилась – верхушку армии думские масоны давно перетащили на свою сторону. А думскими масонами управляют иностранцы. Таким образом, русская армия находится под внешним управлением.

– Нинет, я это знаю. Это знает вся политическая верхушка России. В том числе и император. Но решение принимает император.

– Мне кажется, Антон, что император со своим решением уже опоздал.

– Мне, Нинет, так же кажется. Но в любом случае я обязан ехать, а вас прошу вернуться домой.

– Нет, дорогой, я уже сказала – если возвращаться, то всем вместе.

Однажды вечером, когда все успокоились и ожидали самого худшего, Нинет с восторгом воскликнула:

– Антоша! Я, кажется, нашла выход из положения.

– Говори, дорогая!

Но Нинет говорить не стала. Она залезла рукой к себе за пазуху и вытащила колье с бриллиантами.

– Если нам повезет встретить среди начальства знатока и ценителя бриллиантов, то мы спасены. Иди, Антоша, и начинай работать.

– Но, дорогая, этому колье нет цены! Оно единственное во всей Франции!

– Антоша, нашей Оле тоже нет цены. Оля – единственная не только во Франции, но и во всем мире. Да и мы с тобой пока чего-то стоим.

– Ты права, Нинет.