— Я тут всего второй раз, — Женя прикурила и поискала глазами утилизатор, чтобы стряхивать пепел.

Не найдя, придвинула к себе блюдце, в котором лежала какая-то скомканная обертка.

— Вы были на Плутоне? — поинтересовался Макс, чтобы поддержать разговор.

Курица оказалась жестковатой. Впрочем, чего ожидать от разморозки? Вот если бы здесь была автокухня… Но чего нет, того нет. В конце концов, каратель должен обходиться малым. Макс усмехнулся этой мысли: надо постараться пореже думать о том, кто он на самом деле, а то недолго допустить ошибку и выдать себя. Следует вжиться в роль, так сказать.

— Перейдём на «ты», — предложила Женя.

— Я не против.

— Вот и славно. Да, я была на Плутоне.

— Ну, и как там?

— Отлично. Уверена, тебе понравится. Думаю, мы переправим тебя в Вифлеем.

— Это ведь столица, да? — Макс постарался вспомнить что-нибудь ещё о русском секторе, но больше в голову ничего не приходило.

— Да, — Женя кивнула. — Столица не только Плутона, но и религии, которую называют Пентаклизм. Во многом оно похоже на Учение. Слышал о таком?

— Ещё бы! Его исповедуют федералы.

Женя покачала головой.

— Эти две религии очень похожи. По сути, конечно, а не по атрибутике. Но Пентаклизм мне нравится больше.

— Ты хорошо разбираешься в Учении? Можешь сравнивать?

Женщина усмехнулась.

— Нет, просто читала Священную Книгу, — она в очередной раз глубоко затянулась и, подавшись вперёд, затушила сигарету о дно блюдца. — Довольно занятно.

Макс промолчал. Но он был слегка возмущён тем, как пренебрежительно говорила эта мятежница об Учении, благодаря которому можно было постичь многое, что оставалось скрытым для обычных людей. Духовные практики, которые преподавали солдатам Федерации мэтры, расширяли сознание, помогали сосредоточиться, отбросить лишнее и маловажное. Женя не разбиралась в Учении, но позволяла себе отмахиваться от него, словно от какой-нибудь… Макс не мог подобрать слово. И это было плохо. Осознав, что раздражение вывело его из себя, парень постарался взять себя в руки. «Спокойно! — сказал он себе. — Это просто высокомерная девчонка. Она не стоит этого». Макс заставил себя дружелюбно улыбнуться.

— А что это за Пентаклизм? — спросил он, отправляя в рот кусок курицы. — Никогда о нём не слышал.

— Русские из дальней части космоса верят, что есть материи и энергии, скрытые от обычного взгляда.

— Ну, это не ново.

— Само собой. В жизни вообще всё повторяется.

— Все эти параллельные миры, о которых столько писали раньше — просто фантазии людей, стремившихся скрыться от реальности, — сказал Макс.

Женя кивнула, но без энтузиазма.

— Думаю, тебе лучше не распространяться по этому поводу на Плутоне, — сказала она. — Русские довольно трепетно относятся к своей религии.

— А что, еёисповедуют только русские?

— Конечно, нет. Она вообще распространена в той части космоса. На так называемых «дальних рубежах». Но Плутон считается её колыбелью. Там даже есть места паломничества. Ну, знаешь, это куда люди приезжают, чтобы поклониться святыням.

— И что это за места?

— Разные. Но основное — сам Вифлеем.

— И что там такого?

— По большей части храмы. И разные реликвии. В основном, древние. Русские привезли их с Земли, а некоторые нашли на Селине, Марсе и спутниках Юпитера.

— Да, я слышал об этом, — Макс поморщился. — Кажется, эти штуки считаются доказательствами существования ксенов?

— А ты в них не веришь?

— Вообще-то, нет. А ты?

Женя пожала плечами, но ничего не сказала.

— Значит, Пентаклизм довольно популярен? — спросил Макс, желая продолжить разговор.

— Угу.

— Странно, что я о нём не слышал.

— О религии почти не говорят по телевидению. Это не популярная тема, ты же знаешь.

Макс кивнул.

— Так что надо побывать на Плутоне, чтобы узнать, во что там верят.

— По правде говоря, меня это не особенно интересует.

— Напрасно. Пентаклизм открывает много возможностей тому, кто всерьёз посвящает себя ему.

— Откуда ты знаешь? Тоже читала? — Макс улыбнулся.

— Точно, — ответила Женя, улыбнувшись в ответ.

— А почему такое название?

— Я не вдавалась в детали, если честно. Меня больше интересует, когда мы надерём задницы федералам.

— Согласен, — Макс кивнул. — Это куда важнее. Надеюсь, переговоры пройдут успешно.

— Я тоже.

Входная дверь с шипением открылась, и на пороге появился Савичев. В руке он держал большую сумку, по виду довольно тяжёлую.

— Всё ОК, — сказал он бодро. — Я договорился с пилотом. Ты вылетаешь через полчаса, Джон. Это кое-какие вещи для тебя, — Савичев поставил на пол сумку. — Своих-то ты лишился.

— Корабль выпустят?

— Да, не беспокойся об этом. У меня всё схвачено, — Савичев тяжело опустился на стул и облокотился о стол. — Как вы тут провели время? Не соскучились?