Была дурная идея самому пойти в милицию и во всем признаться, но Вадик пока её отметал. Пробивал слабые места шантажирующей его компании, тоже искал компроматы, но, к сожалению, совсем не преуспел.

Гелкин бунт окончательно выбил Вадима из колеи. Парень прекрасно понимал, что у любимой есть повод злиться, но уж больно не вовремя она начала капризничать. Вадик тоже не смог сдержаться. Он честно собирался утром извиниться и обо всём поговорить, но Ангелина решила по-другому. Видимо чаша терпения переполнилась окончательно.

Вадик ещё раз набрал номер возлюбленной — абонент вне зоны действия сети. Парень тяжело вздохнул.

Идея пришла в голову внезапно. Гелке сейчас нужно остыть, а пока она остывает, Вадим вполне может заняться своими делами. Если рассуждать реалистично, а Вадим был реалистом до мозга костей, вероятность выйти сухим из воды, минимальна. Скорее всего от срока не отвертеться. И кто его знает, когда ещё представиться возможность встретиться с друзьями. Нужно отдохнуть, набраться сил для тяжелого разговора, и просто на всякий случай попрощаться с ребятами.

Вадим позвонил Артёму.

— Тёмка, привет! Собирай наших.

Вечером Ангелина проснулась весёлая, бодрая и полная сил. На телефоне была пара пропущенных от Вадима. Девушка сразу же перезвонила, но возлюбленный трубку не брал. Гела не предала этому особого значения, видимо опять заперся в кабинете со своей работой и целый мир не может его оторвать. Но если не может целый мир, то сможет одна маленькая, но очень настырная Ангелина.

Девушка быстро собралась и запрыгнула в машину к Крёстному.

— Погнали! — велела она.

Дмитрий покорно сорвался с места. Ехали весело, перешучиваясь и смеясь на весь салон. Дурное предчувствие всё сильнее глодало Ангелину, но Гелка его упорно игнорировала. Она едет мириться с любимым и ничто на этом свете не сможет ей помешать.

Время в дороге пролетело незаметно, показалось, что пошли всего пара мгновений. Ангелина расцеловала отца на прощание, поблагодарила за ценный совет и побежала в подъезд.

Впрочем, уверенность её продержалась недолго. Ещё на лестничной клетке Гела услышала бодрые звуки музыки, доносящиеся из квартиры, и чьи-то голоса. Девушка насторожилась. Значит с неё он разговаривать не хотел, а гостей принимать очень даже.

Ангелина открыла дверь своим ключом и прошла. Обстановка ей сразу не понравилась — в коридоре чувствовался запах сигарет (дома Вадим курил исключительно в окно, что б не мешать своей принцессе), весёлый смех и женский голос.

— Да твои ёжики колючие! — со злостью выругалась Гела уже бросаясь на поиски Вадика.

Кабинет была полна народу. Вадим весело хохотал, устроившись на своём любимом кресле, на диване рубились в приставку мальчишки, и, самое главное, на подоконнике фривольно устроилась сигаретой в руках Анжелика.

Ангелина буквально приросла к месту на мгновение. Серьёзно? С ней он целый месяц не разговаривал, а сейчас так спокойно сидит, смеётся и болтает со всеми подряд? Будто ничего и не произошло?

Девушка едва сдержала слёзы, подступившие к горлу. Злость и обида смешались в ней, но злость всё-таки победила.

— Охренел в конец! — Ангелина словно фурия ворвалась в комнату громко стуча каблуками. — Опять всю кодлу дома собрал? Как в старые добрые времена?

Девушка схватила колонку с играющей музыкой и шандарахнула её об стену, Тёмка едва успел уклониться.

— Надоела спокойная жизнь, опять по шалавам решил пойти? — Гела указала на сидящую на подоконники Анжелику, швыряя в её сторону попавшуюся по руку пепельницу.

— Ангел мой, это не то, о чём ты подумала… — только и сумел пробормотать Вадим, но Ангелина слушать не желала.

— А о чём я должна была подумать? Ты, скотина такая, меня уже месяц игнорируешь, а стоит мне за порог, как дома блядюжник устроил!

Мышка от ноутбука полетела в Вадика — парень даже не посчитал нужным уклониться. Он бросился к Геле, схватил её за руки, чтобы успокоить и поговорить, но даже не сумел прикоснуться, девушка отвесила ему звонкую пощёчину.

— Не трогай меня никогда больше, слышишь?! — борясь с подступающими к глазам слезами, прошипела она. — Ты трус, Вадим, самый настоящий трус.