Сэм подобрала с земли бластер, и мы медленно стали красться прочь от двери, прижимаясь спинами к стене. Через несколько шагов прожектор вспыхнул вновь, и мы завопили что было сил. Прямо перед нашими лицами зависла какая-то жужжащая штуковина. Сэм принялась палить в разные стороны.

– Стой! – крикнул я, но Сэм сделала еще несколько выстрелов. – СТОЙ! Я знаю, что это за штука!

Штука оказалась дроном, с которым я уже встречался.

– И я, – откликнулась Сэм. – Она из той игры, в которой я застряла!

Она пальнула еще несколько раз.

– По-моему, она не злая. Она мне даже помогла недавно, – сказал я.

– Ага, здорово, – отозвалась девочка, высматривая дрон. – Они так и должны действовать.

– Тогда зачем ты по ней стреляешь?!

– Потому что они самые доставучие штуки на свете, вот почему! – Сэм засекла какое-то движение.

ПЫЩ-ПЫЩ.

– Они таскаются за тобой повсюду, насвистывают свои дурацкие мелодии и вечно торчат на пути.

ПЫЩ-ПЫЩ-ПЫЩ.

– Всю последнюю неделю в игре я провела, пытаясь разнести в клочья эту штуковину. Если теперь придется иметь с ней дело еще и в реальном мире, боюсь, могу сорваться!

ПЫЩ-ПЫЩ-…

– ЭЙ! – Я пригнул ствол ее бластера к земле. – Если мы хотим найти Эрика, нам нужна будет помощь, так? Почему бы не попробовать – вдруг дрон нам поможет?

Молчание. Прожектор вновь загорелся и осветил очень злую Сэм. Вид у нее был такой, словно она вот-вот нацелит бластер на меня.

– Так-то лучше, – заметил я, а потом позвал дрон: – Эй, приятель, мы тебя не тронем. Лети к нам!

Ничего не произошло.

– Эй, приятель? Давай-давай. Все в порядке, малыш.

Тишина.

Наконец Сэм пробубнила:

– Его зовут РОДЖЕР.

– Роджер?

– Робот дистанционного жизнеобеспечения экстренного реагирования, – проворчала она.

– Роджер? Ты можешь нам помочь?

Позади Сэм вспыхнул огонек и медленно поднялся из-за ее плеча. Дрон смотрел на меня своим глазом-камерой.

– Вот и славно, приятель. Мы тебя не обидим.

Дрон издал осторожный свист и поднялся чуть-чуть повыше. Впрочем, когда он высунулся достаточно далеко, чтобы углядеть бластер в руках Сэм, бедняга испустил что-то вроде вопля ужаса и нырнул обратно.

– Всё в порядке. – Я медленно забрал бластер у Сэм и положил на пол: – Видишь? Друзья.

Роджер снова высунулся.

– Бипити-бип?

– Ага, – подтвердил я. – Все пучком.

Дрон вылетел из укрытия и гордо уселся на плечо Марку. Тот рассмеялся. Сэм закатила глаза.

– Итак! – провозгласил я. – Мы ищем нашего друга Эрика. Ты его видел? Он примерно вот такого роста, в красной футболке и бегает ужасно неуклюже.

Дрон не двигался и таращился на меня.

– Он нас понимает? – спросил я у Сэм.

Девочка пожала плечами:

– Фразу «убирайся прочь» – точно не понимает.

Я огляделся в поисках чего-нибудь, что помогло бы наладить общение с дроном, и ахнул, увидев на полу скипетр Эрика.

– Вот. – Я подобрал скипетр. – Ты видел паренька, хозяина этой штуки?

Роджер на пару секунд уставился на скипетр, а потом издал длинный утвердительный свист:

– Бип-боп!

Он полетел в другой конец зала, освещая дорогу своим фонариком и насвистывая веселую мелодию. Я обернулся и поднял большие пальцы. Сэм покачала головой:

– Это очень плохая идея, – заметила она.

Роджер довел нас до конца комнаты, держась подальше от заварушки в центре. Мы шли и шли, пока табличка «Выход» не превратилась в едва заметное пятнышко, а шум «Царя горы» не утих. Прожекторы продолжали мигать, освещая ряды системных блоков, и казалось, что мы прогуливаемся среди надгробий.

– Я, пожалуй, повторю. Такое чувство, что это очень плохая идея, – проговорила Сэм.

– Ага, – поддержал Марк. – Как мы вернемся? Я не хочу…

Марк не договорил. Роджер замер. Мы столпились вокруг него: дрон указывал фонариком на то, к чему мы все это время шли.

– Что это? – спросил я.

– Похоже на дыру, – ответил Марк.

– Ага. И большую. Но что это за дыра?

Без промедления Сэм забралась в отверстие. Потом она обернулась к нам и спросила:

– Уровень первый. Вы идете?