– Этот предмет до сих пор находится там? Вы его видели?

– Не обратил внимания… Но, думаю, он, конечно же, на том самом месте, на которое Алексей его поставил.

– И вы можете принести его сейчас?

– Разумеется!

– Сделайте это, пожалуйста.

Карп Палыч, уловив в голосе инспектора крайнюю напряженность, поспешно вышел из комнаты, бросив растерянный взгляд на Глафиру.

Когда директор исчез, Даниил быстро пересек столовую и сел рядом с ней. Неловко сжал ее ладонь.

– Глаша, я завтра уеду… – Глафира отвернулась, но руки не отняла. – Я хочу сказать, что…

В холле послышались торопливые тяжелые шаги. Дверь распахнулась, и в комнату вошел отец Косьма. Он быстро оценил обстановку и недовольно хмыкнул, сощурив глаз.

– Отдыхаете? Ну-ка, дайте-ка и старику присесть, ног под собой не чую.... – он опустился рядом с ними, ловко ввернув тощий зад между Глафирой и Гирсом. Они торопливо отодвинулись в разные углы дивана. – А теперь рассказывайте, что тут у вас происходит? Зачем Карп звонил аж три раза?

Даниил молчал, мелко постукивая ботинком по полу. Отвечать пришлось Глаше:

– Все очень непросто, батюшка…

– Да ну?

– Пропали кое-какие ценные вещи. Карп Палыч расстроен.

– Что же московский сыщик? – обратился отец Косьма к затылку инспектора. – Разобрался, что тут у нас произошло? Кто убийца понял?

– Да. – коротко ответил тот, рассматривая ноготь на своем мизинце.

– Молодец. – голос попа смягчился. Он опять сощурил хитрый водянистый глаз, – А доказать-то сможешь?

– Нет. Все улики косвенные. Кроме того, есть еще пара неясных моментов.

– Ничего, справишься с Божьей помощью… Голова-то у тебя, по всему видать, светлая. А где же Карп?

В ответ на его слова за стеной послышались неверные шаги директора, сопровождаемые его же горькими стенаниями.

Глафира и Даниил быстро переглянулись через рыжую бороду отца Косьмы и, как по команде, вскочили на ноги.

– Это перестает развлекать. – помрачнев, прорычал инспектор.

Карп зашел в комнату, увидел старого друга, повалился рядом с ним на диван:

– Это какой-то страшный сон! – пролепетал несчастный директор. – Сколько лет я проработал в этом доме, никогда ничего похожего не было…

– Ваш неопознанный сервировочный предмет исчез? – спросил Даниил.

– Да… – чуть слышно ответил Карп. – Да, да, да!

– Что ж, я был уверен, что так и будет. И это доказывает, что все мои предположения верны. Значит, уже горячо. Совсем горячо!!

Глафира к чему-то прислушалась, озабоченно оглянулась на Гирса и выбежала в холл. Почти сразу раздался ее встревоженный голос:

– Маша! Что происходит? А с тобой-то что случилось?

– Надеюсь, это последний трагический выход на сегодняшней сцене. – прокомментировал услышанное Даниил и быстро вышел вслед за Глашей.

Марья сидела на веранде в любимом кресле Карп Палыча, опершись локтями на круглый столик. Она была подавлена и бледна. Светлые волосы рассыпались по плечам, спине, маленькая черная сумочка упала на пол.

Глафира присела на корточки рядом с подругой и погладила ее руку.

– Машенька, пожалуйста, объясни, что произошло.

Наконец, та подняла голову. Лицо ее было залито слезами:

– Я ничего не понимаю! Последние два дня похожи на кошмар! Я жила просто и спокойно, никому не желая зла… У меня был жених, были мечты о будущем, надежды. Все это рухнуло, пропало, развеялось как дым! Осталась боль и пустота. Казалось, пора бы остановиться! Но нет, кто-то недрогнувшей рукой лишает меня последнего! Даже память о прошлых счастливых днях исчезает, оставляя только горечь! – Маша опять заплакала.

– Я попросил ее принести альбом, в котором были их фотографии с Алексеем. – прояснил, наконец, ситуацию Даниил. Он зашел в дом и вскоре вернулся с кухни со стаканом холодного чая в руках. Поставил его на столик.

– Фотографии исчезли? – положив руку на плечо Марьи, спросил он. Маша замотала головой так, что слезы с щек разлетелись в разные стороны.

– Нет! Исчез весь альбом. Он лежал на полке в моей спальне. А теперь его там нет.

– Может быть, бабушка переложила? – предположила Глаша.

Маша опять замотала головой, взяла стакан с чаем и с усилием сделала пару глотков.

– Бабушка не стала бы трогать мои вещи. Кроме того, ты же знаешь, она редко ко мне приходит.

– Маша! – негромко заговорил Даниил, – Постарайся вспомнить, когда ты последний раз видела альбом.