Отступая немного в сторону, скажу, что знала еще одного такого же человека. Он жил недалеко от нас. Художник от природы: рисовал такие картины, что, глядя на них, нельзя было поверить, что их писала рука человека, который не заканчивал никаких академий или вузов по художественному мастерству. Этот человек, как отщепенец, не смог смириться с реалиями жизни, не смог вырваться из рутины, и, ощущая себя «иным» — сломался. В одиночестве бросил по окрестностям. Уходил в запои на месяцы. Как итог — белая горячка. Наверное, именно таким способом, он нашел свое утешение.

Слава Богу, что у Влада хватило жизненных сил выстоять и пробить свою дорогу в жизни! Он не сломался, не поплыл по течению, не опустил руки! Пил и курил редко, не отпускал сальных шуток, имел приятное чувство юмора, но при этом смеялся редко. В драки не лез, но всегда растягивал в разные стороны пьяных дураков. Учился на третьем курсе заочного отделения физико-технического факультета в Днепропетровском государственном университете, параллельно подрабатывая. Одним словом положительный, с какой стороны не глянь.

В нашей жизни все решает послевкусие. Все зависит от того, что ты чувствуешь после. После встречи, после разговора, после поцелуя, после ссоры или обычного взгляда. Так вот послевкусие с ним было шикарным: пряным, тягучим, будоражащим, сладким. Чем не идеал для первой любви?

Он очень трепетно ко мне относился. Никогда не показывал, но я чувствовала это. Влад понимал, что я еще девочка, осознавал, что может сильно ранить. Поэтому, наверное, и не спешил, но с тем же готовил меня к взрослой жизни. Намеки, двусмысленные фразы, взгляды… Я моментально становилась пунцовой и заливалась краской смущения каждый раз; терялась и не знала, что отвечать. А ему это доставляло удовольствие: мое волнение, мой румянец во все щеки, мои попытки повернуть все в «благопристойное» русло.

Помню, как-то он забрал меня после обеда, и мы поехали кататься. По дороге, Влад остановил мотоцикл возле колодца. Я спросила:

— Хочешь пить?

Влад достал флягу и стал набирать воду. Глянув на меня, ответил:

— Нет. Потом захотим. Ты же первая и попросишь…

Теряясь в догадках о смысле сказанного, почему-то покраснела. В столь юном возрасте я не была испорченной, но интуитивно чувствовала его игру. Он умел смотреть «так» и говорить «так», что даже обычные фразы воспринимались, как слова с подтекстом, с двойным смыслом.

Выехав за село — направились в березовую рощу, которая растет на въезде. Не знаю, кто и по какой причине сделал там лавочку, но она была. И мы о ней знали. Это было наше любимое место. За березняком начинался яр, на дне которого — небольшое озерцо.

Там на склоне мы часто лежали на солнце и… болтали.

В тот раз расположились на лавке. Влад достал небольшой пакет, развернул. Это оказалась завернутая в бумагу пастила. Где он смог такое достать? Ее и в городе найти невозможно, что называется «днем с огнем», а тут?!

— Ух, ты!!! — вырвалось у меня. — Ты где ее взял?

— Угощайся. — Улыбнулся в ответ.

— Спасибо, конечно, только мне сладкое лучше не кушать… — Комплексы по поводу фигуры не отпускали ни на секунду.

— Ты мне нравишься такой, какая ты есть. — Сказал это так, что у меня громко застучало сердце.

В итоге он… кормил меня.

Я понимала, что такие вещи делают взрослые… и меня грело чувство «взрослости» изнутри. Влад, пожалуй, единственный на тот момент относился ко мне не как к «девочке». И в то же время страхи и напряжение не давали расслабиться. Он видел мою внутреннюю борьбу. Смотрел и забавлялся, глядя со стороны.

Спустя некоторое время мы ели яблоки. Не смотря на то, что я их не люблю — после сладкого с удовольствием жевала, болтая ногами. Влад достал складной нож и разрезал одно пополам. Взял половину, посмотрел на срез.

— Как ты смотришь на то, чтобы искупаться?

— Отрицательно. — Как еще я могла на это смотреть? Я даже представить себе боялась, что он может увидеть меня… «во всей красе».

— Почему?

— У меня нет купальника.

— Ну и что?

— Как ты себе это представляешь?

— Вот именно, что только представляю… а я хочу тебя увидеть…

Чуть не подавившись, откашлялась. Влад наблюдал за моей реакцией и улыбался в своей манере — больше глазами, чем губами.

— Вот и представляй себе дальше.

— Я в своих фантазиях уже дошел до предела… — он помолчал, а потом добавил: — А ты?

Внутри резко что-то оборвалось от нахлынувших чувств, как будто меня застукали на месте преступления. Ощущая прилив паники, отрезала:

— Перестань.

— Что перестать?