– Вам надо лучше питаться, - вернула меня на землю Полина, - у вас тяжелая работа, а вы вечно всухомятку, - строго ответила, что-то нарезая.

И вот я снова на горе, улыбаюсь, вспоминая ее серьезное лицо. Не понимаю, зачем ей за мной ухаживать. Нет, думать об этом плохая идея. Вообще не стоит думать о Полине.

– Не знаю, как Жанна к этому относится, - бурчу себе под нос, иду вперед, надеясь, что Пашка от меня отстанет.
– Она девчонка еще совсем, приехала к моей дочери, - в который раз повторяю одну и ту же фразу.

Поворачиваюсь, впихивая ему кусок обивки, который со своей рукой обхватить не могу.

– Дмитриевич, очнись! Какая девчонка? У тебя в доме взрослая женщина, красивая и горячая. Она даже лучше, чем я себе представлял, когда о ней Витька рассказывал.

От слов друга по телу пробегает дрожь, которую я не могу контролировать. Я знаю, что она хороша, даже сейчас чувствую ее аромат. Эти духи, они теперь повсюду в моем доме. Издевательство какое-то. Мое жилище пропахло Полиной.

– Ты правда думаешь, что кто-то поперся бы к тебе из другого города, чтобы развлечь твою дочь? Ты себя послушай, Глебушка? – похоже для моего друга теперь это главное развлечение в жизни.
– Она к тебе приехала.

Беру несколько крупных кусков, перетягиваю веревкой.

– Расслабься. Она мне обязана, вот и приехала помочь, - пыхчу, не слишком удобно, когда рука перевязана, смотрю на гору, пытаясь определить сколько еще придется потратить времени, чтобы все очистить.

Не хочу рассказывать о том, что Полину травили. Это ее тайна, и ни к чему о ней распространяться.

– Тогда отдай ее мне, - подмигивает Павел, помогая мне с веревками.

Он мой друг, мы знакомы тысячу лет, у нас разные вкусы, обычно мои женщины его мало интересовали, и наоборот. Но я вдруг резко вскидываю голову, замирая на месте. Мои длинные темные волосы падают на лицо, ноздри раздуваются, как у дикого голодного хищника.

– Не вздумай, - огрызаюсь, не ожидал от себя.

Откуда такая реакция? Пашка смеется, качая головой, хитро смотрит на меня искоса. А я отворачиваюсь, громко выдыхая накопившийся от злости в груди воздух. Совсем сдурел. Запах гари почти прошел, снова ощущается чистота и свежесть гор.

Мы постепенно спускаемся, у самого подножья останавливается дорогая тачка, выкрашенная в блестящий черный цвет. Подъезд сюда разрешен только машинам скорой помощи, ну и, конечно, московскому начальству. Разве же они дотащатся сюда со своими животами.

– Доброе утро, Глеб Дмитриевич! – вылезая с заднего сидения, кричит один из заместителей главы МЧС, наглый и пронырливый Славницкий.

Вытираю ладони, готовясь к не слишком приятному рукопожатию. Объезжает свои угодья, хорошего не жди.

– О притащила нелегкая, сейчас нам будут премию раздавать, - шепчет на ухо Павел.

– Ага, догонять и снова раздавать.

Доходим до блестящего автомобиля.

– Чем заслужили, Сергей Борисович?

Оглядывается, собирая носом воздух, потягиваясь и зевая. Хозяин жизни, не иначе.

– Хорошо у вас тут, чисто, - смотрит на меня взглядом готовящегося к прыжку тигра, а губы улыбаются.
– Так ведь провальная операция, Глеб Дмитриевич, приехал лично отругать. Кучу сил потратили, личный состав повредили и никого не спасли, нехорошо.

– Как не спасли? – встревает Пашка. – Двоих же вытащили!

– Издохли, совсем, в карете скорой помощи. Медленно отряд у тебя, Глеб Дмитриевич, работает, еще пару таких заходов и придется мне на твое место кого-то пошустрее ставить.

– Сами знаете, что лучше Глеба никого нет, - не унимается друг, а я качаю головой, морщусь, прошу замолчать.

– Ваша воля, – хладнокровно подымаю руки.

Славницкий присаживается на капот, расстёгивает пиджак, засовывая руки в карманы дорогих блестящих брюк.

– Жалоба на тебя, Глеб, - противно цокает языком, рассматривая меня с ног до головы, - телка из сопровождения автобуса с детьми накатала. Там, - тычет пальцем в меня, - вы, кстати, тоже хренова сработали, много трупов.

– Она вылезла и ни одно дитё не спасла, - в который раз встревает Пашка, отвязывая от дерева свою собаку, - правильно Глеб ее пристыдил!

Славницкий снова зевнул, на Павла не смотрит, продолжая сверлить меня.

– Ваша задача не оценивать поведение пострадавших - это дело психологов и специальных служб, а доставить пострадавшего с места трагедии к месту госпитализации. Так что старайтесь тут, как следует.

Встал, размял шею, сдул пылинку с капота, выжидая, из машины выбежал водитель и открыл перед ним заднюю дверь.