Майрон наклонился еще ближе. Потом медленно покачал головой из стороны в сторону, касаясь кончиком носа его носа.

– Будь мы эскимосами, – заметил он, – считалось бы, что мы уже обручены.

Это добило Тайлза. Оправившись от шока, он сказал:

– То, что ты ведешь себя как последний говнюк, фактов не меняет. Хораса Слотера замочили с близкого расстояния.

– Это означает, что к нему подкрались, Тайлз. Будь ты настоящим полицейским, то конечно бы знал, что большинство убийц приканчивают своих жертв с близкого расстояния. А вот члены семей такого не делают. – Майрон понятия не имел, соответствует ли это действительности, но прозвучало убедительно.

Бренда откашлялась.

– Где его убили? – спросила она.

– Простите? – отозвалась Маклафлин.

– Где его застрелили?

– Я же сказала. В голову.

– Нет, я хочу знать где. В каком городе?

Разумеется, они понимали, о чем спрашивает Бренда. Просто не хотели говорить, надеясь ее подловить.

– Они нашли его здесь, – ответил за них Майрон. Потом взглянул на Тайлза. – И пока ты еще не сделал следующего выстрела, сообщаю тебе, что догадаться было просто – мы ведь в местном участке. Это может означать лишь одно – тело нашли здесь.

Маклафлин не стала отвечать прямо, а обратилась к Бренде:

– Когда вы в последний раз видели своего отца?

– Не отвечай, – вмешался Майрон.

– Бренда?

Девушка взглянула на Майрона. Глаза ее были широко открыты и, казалось, ничего не видели. Она старалась справиться, но напряжение уже сказывалось. В голосе слышалась мольба.

– Давай скорее покончим с этим?

– Я не советую тебе отвечать.

– Хороший совет, – признал Тайлз. – Если есть, что скрывать.

Майрон взглянул на Тайлза.

– Никак не могу решить, это усы, или просто такие длинные волосы торчат из носа?

Маклафлин все еще старалась казаться крайне дружелюбной, эдакая ласковая душечка.

– Дело обстоит следующим образом, Бренда. Если ты ответишь на наши вопросы, мы на этом закончим. Если будешь молчать, нам станет любопытно, в чем дело. А это выглядит не слишком хорошо, Бренда. Как будто у тебя есть, что скрывать. К тому же, не забывай о прессе.

Майрон поднял руку.

– Вы это о чем?

Ответил Тайлз.

– Все просто, засранец. Ты велишь ей заткнуться, мы сообщаем прессе, что ее подозревают, а она отказывается помочь полиции. – Он мерзко улыбнулся. – И тогда мисс Слотер повезет, если ей доверят рекламировать презервативы.

Небольшая пауза. Это был удар ниже пояса.

– Когда вы в последний раз видели вашего отца, Бренда?

Майрон собрался возразить, но Бренда положила ладонь на его руку, заставив замолчать.

– Девять дней назад.

– При каких обстоятельствах?

– Я была в его квартире.

– Пожалуйста, продолжайте.

– Что продолжать? – перебил Майрон. Правило двадцать шестое любого адвоката: никогда не позволяй задающему вопросы – копу или другому адвокату – войти в ритм. – Вы ее спросили, когда она в последний раз видела отца. Она вам ответила.

– Я спросила, при каких обстоятельствах, – ответила Маклафлин. – Бренда, пожалуйста, расскажи мне, что произошло при этой встрече?

– Вы знаете, что произошло, – сказала Бренда.

Получалось, что Майрон знал меньше детектива.

Морин Маклафлин кивнула.

– У меня есть заверенная жалоба. – Она подтолкнула к Бренде листок бумаги. – Это твоя подпись, Бренда?

– Да.

Майрон взял листок и принялся его бегло читать.

– Здесь точно описаны обстоятельства твоей последней встречи с отцом?

Глаза Бренды потемнели.

– Да.

– Значит, в тот раз, во время вашей последней встречи, твой отец нападал на тебя как физически, так и словесно. Верно?

Майрон сидел молча.

– Он меня толкнул, – сказала Бренда.

– Достаточно сильно для того, чтобы брать постановление суда и ограничить его общение с дочерью, так?

Майрон пытался за всем успевать, но начинал ощущать себя буйком в бурных волнах. Хорас напал на собственную дочь, а теперь убит. Нужно перетянуть разговор в свою сторону.

– Перестаньте терять время впустую, – посоветовал он. Даже на собственный слух его голос казался слабым и неубедительным. – У вас есть бумага, двигайтесь дальше.