Удалить данные с ноутбука — легко! Взломать защиту — труднее! Да и зависит от уровня защиты, но пока не было ни одного дела, которого я не смогла раскрыть, компьютера, что не могла взломать.

Гены влияют на многое.

Мой отец опытный следователь, логика, которого отличается от мышления его коллег. Мама — биохимик и я бы сказала, что она гений в этой области.

Но у них есть один недостаток: их IQ ниже моего на сорок единиц. Это та самая разница, позволяющая держать родителей поодаль от моей тайной жизни.

Единственный в моей семье, кто может обхитрить меня, мой дедушка — гроссмейстер. Именно он научил меня выводить сложные комбинации, распознавать соперников, просчитывать их ходы, считывать их эмоции. Играть на шахматной доске, используя людей как шахматные фигурки.

И думаю однажды, я доберусь и до короля шахматной доски. И покажу ему, что его ход ограничен, а я хозяйка всей игры.

Главное, самой не стать пешкой в чьей-нибудь игре.

— Ну что, малыш Ди, — садясь в машину, окликаю друга. — Просто сидел или уже нашёл что-то?

Краем глаза выхватываю силуэты телохранителей Милона, которые пристально наблюдали за тем, куда я иду и что делаю. И даже сейчас, когда я села в машину, их глаза не отрываются от меня и Дилана ни на секунду.

— Ничего конкретного не нашёл, — отвечает мне Дилан, чиркая что-то в блокноте. — Точнее, нашёл имена всех программистов его компании. Семь из них были уволены в течение этой недели.

— Думаешь, что программист, чья кровь на бумагах, один из его штатных? — разворачиваюсь к нему.

— Глупо было бы нанимать левого программиста, когда в твоей компании их приличное количество, — отмечает малыш Ди.

— Верно, — соглашаюсь с ним, достав ещё раз бумаги из папки, начинаю их вновь просматривать.

— Итак, — начинает Дилан, заведя машину и уезжая со стоянки. — Нам нужно проверить семерых и узнать кто именно из них тот самый программист.

— Этим займись ты, а я начну работать над поиском ноутбука, — отвечаю ему, не отрываясь от личных записей программиста.

Срочно нужно найти этого программиста, чтобы понять, что будет дальше с нами. Компромат у нас на Милона есть, но он так ничтожен, что думаю проку от него никакого. Да, и не будет он ничего значить, если мы с Диланом будем мертвы. А я боюсь, что так оно и будет.

— Да, — кивает Дилан. — Если этот программист мёртв, то боюсь на этот раз игра намного опаснее.

— Согласна. Нам нужно подстраховаться и найти действительно ценный компромат на этого Милона.

— Нет. Нужно обзавестись покровителем, Мэл, — улыбнувшись одним краем губ, говорит друг. — Тот, кто будет влиятельнее Милона или хотя бы такой же, как он.

— Где его взять? Думаешь, он на дороге валяется и ждёт, когда мы его найдём?

— Кто-нибудь из старых клиентов? — предлагает Дилан.

— Надо думать, Дилан, — отвечаю ему, взглянув на дорогу. — Программиста нужно найти живым или мёртвым, а компромат раздобыть как можно быстрее.

— Справишься? — интересуется Ди, печально улыбаясь.

В нашей паре я выполняю основную работу, и вся ответственность лежит на мне, но если придётся отвечать, то Дилан станет рядом со мной добровольно. В этом я не сомневаюсь. Но хочу ли я, чтобы он пострадал? Нет!

— У меня есть выбор? Да, не было ещё дела, с которым я не справилась бы, — успокаиваю друга, положив руку ему на ногу.

— Тоже верно, — коротко взглянул на меня, говорит Дилан и дарит мне улыбку.

Но почему-то мне кажется, что Ник Милон не тронет нас, если я выполню свою работу правильно и, главное, быстро. Нужно сделать так, чтобы он восхитился моими навыками, и в будущем стала бы его карманным хакером. Тем, без кого он не сможет обойтись. Лучше так, чем подвергнуть опасности Дилана.

Но и насчёт покровителя тоже стоит подумать. Не будет лишним.

Идея насчёт покровителя становится забытой, как только мы приезжаем на съёмную квартиру, я переодеваюсь, и Дилан отвозит меня домой. Предварительно отключаю камеры видеонаблюдения на улице и быстро через окно влезаю в свою комнату, где всё, как и прежде, свидетельствуя, что родителей в комнате не было.

На всякий случай проверяю личную систему безопасности и затем посылаю Дилану смайлик — палец вверх, говорящий о том, что всё в порядке, и он может уехать к себе.