Когда мы складывали в багажник многочисленные ящики с фруктами, мама внезапно просияла.

— Ульянушка! — воскликнула она.

Я от неожиданного возгласа едва не выронила одну из коробок из рук… Она накренилась вбок, персики упали на землю и покатились по траве…

— Доброе утро, Лидия Аркадьевна! — лучезарно улыбнулась Шацкая.

— Доброе! — продолжала сиять моя родительница. — Ты какими судьбами здесь? Как мама?

— Родители уехали в Москву! — охотно сообщила Уля. — А потом в Италию слетают на восемь дней… На мамин день рождения! Хотят посетить Римини, Венецию, Пизу, Флоренцию, Рим, Неаполь…

— Какая красота! — ахнула мама. Она так умилялась, будто это ей предстояло посетить Рим и Флоренцию… Я только удивленно покосилась на родительницу. Что ж, искренне радоваться за других — качество, которое у моей мамы не отнять… — А вас троих, значит, на бедную бабушку оставили?

— Мы уже взрослые, — снова улыбнулась Уля.

— Конечно! — согласилась мама. — Да и что с вами может плохого случиться? Тем более, здесь, верно?

Мама засмеялась, а я осторожно выглянула из-за открытой двери багажника. Ульяна побледнела и слабо улыбнулась в ответ.

— И то правда! — ответила она.

Я усмехнулась и взгромоздила еще одну коробку с фруктами.

— Но что ты все-таки делаешь в наших краях? — снова задала вопрос мама.

— Вообще-то я к Полине, — робко отозвалась Шацкая.

Я замерла. Мама перевела удивленный взгляд с Ули на меня и пробормотала:

— Неожиданно!

Она всегда хотела, чтобы мы подружились. Чтобы я равнялась на умницу и красавицу Ульяну Шацкую. Я же обычно фыркала на все, что связано с Улей, как рассерженная кошка…

— Что ж, девочки, мне пора на работу! — вздохнула мама, захлопнув багажник. — Ульянушка, заходи в гости? Чай попьете, посекретничаете! — при этом родительница подмигнула мне, имея в виду мои завязавшиеся отношения с Пашей. Будто Ульяне было до нас с Долгих какое-то дело…

Когда мама уехала, мы с Улей остались топтаться на месте.

— Пройдешь в дом? — все-таки спросила я. Впервые начала разговор с Шацкой, не чувствуя к ней особой былой неприязни.

— Нет, спасибо, у меня не так много времени… — начала неуверенным голосом Уля.

— Думаю, на эту тему все-таки не стоит общаться здесь, посреди улицы, — настойчиво проговорила я. — Нас может кто-нибудь услышать!

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, о чем будет беседовать со мной Шацкая.

— Да, ты права! — кивнула Ульяна.

Мы зашли на наш участок и разместились под одной из яблонь на старых садовых качелях. Да, в нашем саду не было бассейнов, скульптур, фонтанов… Но эти старые качели я с детства любила…

Усевшись удобнее, одновременно оттолкнулись ногами от земли. Раздался тихий мерный скрип…

— Если ты мне снова скажешь, что не знакома с… — первой нарушила я молчание.

— Мы уезжаем! — выпалила Уля.

— Уезжаете? — удивилась я.

— Да! Вдвоем… И перед отъездом я хотела перед тобой извиниться…

— Извиниться? — еще больше удивилась я. Надо же!

— Конечно! — кивнула Уля. — После того, как ты рассказала, что с тобой случилось… Ты могла погибнуть из-за меня! Я теперь тем более не могу спокойно спать… Не знаю, как произошла вся эта путаница!.. — сбивчиво продолжила она.

Я покраснела. Сама-то прекрасно понимала, почему все так запуталось… Из-за ревности и любопытства.

— Мне очень жаль, Полина! — с отчаяньем в голосе проговорила Уля. — И если ты сможешь меня простить…

— Да ладно тебе! — пробормотала я. — Все обошлось! Ты лучше скажи, как тебя в это втянули?

Уля неопределенно пожала плечами и быстро заморгала, отгоняя непрошенные навернувшиеся слезы.

— Не знаю, — тихо произнесла она, бесцельно глядя перед собой, — не спрашивай…

Я поведала Шацкой о том, что на днях какой-то подозрительный мужик поздно вечером разыскивал своего младшего брата. Эта новость еще больше расстроила Улю.

— Вот видишь! — в сердцах воскликнула она. — Они не отстанут…

Кто «они», Уля не сообщила. Мы замолчали. Я уставилась на выгнутые ветви яблони, под которой мы сидели. Высоко-высоко, практически у самой верхушки, заметила паутину, в которую угодила маленькая бабочка. Опутанная липкими седыми нитями, она изо всех сил отчаянно билась за жизнь, стараясь выбраться из ловушки. Но тщетно. Пару раз обессиленно дернув крыльями, бабочка замерла и больше не двигалась. Такая участь — попасться в западню и быть съеденной пауком… Я поспешно отвела взгляд от блестящей паутины.