— И я в который раз советую вам обратиться к психотерапевту, — повторила Алиса.

Мне не удалось сдержать себя от картинного закатывания глаз. На это Алиса лишь нахмурилась и недовольно поджала губы. Это единственная битва, в которой ей никогда со мной не победить. Я не готова к тому, чтобы позволить какому-то врачу ковыряться в моих мозгах.

— Нет, — отрезала я. — И не вздумай опять заводить эту шарманку. Мне хватает братца.

Алиса лишь мрачно кивнула и дверь лифта вновь открылись перед нами. Алиса рванула к моей входной двери, а я спокойно рассматривала белую стену и обдумывала все возможные варианты.

Стоило нам войти внутрь, как я мгновенно с блаженством скинула неудобную обувь и побрела к бару. Алиса же направилась набрать мне ванную. Она прекрасно знала, что мне нужны будут эти тридцать минут, когда я смогла бы просто полежать в горячей и пенной воде и отпустить все свои мысли.

Достав бутылку с виски, я плеснула совсем немного себе в стакан. Несколько секунд я задумчиво рассматривала янтарную жидкость, а потом сделала небольшой глоток. Мне нужно быть осторожной, чтобы не позволить себе или Алисе допустить ошибку.

Стоило мне услышать тихие шаги Алисы, как я подняла голову и наши взгляды столкнулись. Иногда мне казалось, что в этом мире только мы вдвоем сражались против всего мира. Неужели я могла назвать ее своей лучшей подругой?

— Ты подготовила все документы для денежного перевода?

Алиса кивнула и села за барный стул.

— Я выбрала фонд, который помогает детям бороться с раком.

Я улыбнулась:

— Отлично. И найди теперь другой. Хочу пожертвовать и туда сумму. И не забывай, чтобы это все было анонимно.

Алиса подперла голову рукой. Она внимательно следила за тем, как я налила себе ещё одну порцию и плеснула немного виски в другой стакан. Подтолкнув его в сторону секретарши, я подмигнула ей.

— Почему вы не хотите делать это публично? Ваш рейтинг бы значительно поднялся. — Алиса сделала первый глоток. — И вас бы стали звать филантропкой…

Одна эта мысль заставила меня презрительно скривиться:

— Пусть лучше думают, что я монстр. Так удобней.

Алиса недовольно покачала головой.

– Я установила маячок на Кирилла.

— Отлично.

— Вы уверены, что не хотите следить за Яром?

А вот от этой мысли мне уже становится страшно.

— Не хочу я связываться с Алексом, — буркнула я. — Лучше держаться от него подальше.

Алиса не ответила. Она просто молчала и внимательно следила за каждым моим движением. Такое пристальное внимание от любого другого человека напугало бы меня. Я бы стала злой и ещё более опасной, но Алиса наоборот пробуждала во мне терпение. Она словно выступала моим живым балансером, хотя мне всегда хотелось, чтобы эту роль занял Кирилл. Вот только этому никогда не бывать, потому что мы скорей всего вместе полетим в пропасть.

— Ладно, — проглотив остатки виски в стакане, сказала я. — Мне нужна ванная.

Алиса достала из моей сумочки мой телефон и протянула его мне:

— Мне нужно вам с чем-то помочь?

Обхватив пальцами телефон, я передернула плечами:

— Подбери мне образ.

Я почти зашла в ванную, как услышала вопрос:

— Какой вы хотите быть?

Экран телефона засветился, показав два новых сообщения. Одно от Лео, а второе от Алекса. При упоминании последнего я вновь поморщилась. Этот мужчина когда-то заставит меня понастоящему поседеть.

— Смертоносной, — прошипела я.

Самым приятным в заданиях Руда было то, что они с каждым разом становились все более опасными. Я никогда не спрашивал, с какой целью все это делается. Меня это не интересовало. Даже если это что-то противозаконное, пофигу. Главное — адреналин.

Руд говорил, что с ним обычно связывались ради денег. Я тоже брал положенную плату и мог даже поторговаться, но просто потому. чтобы в этой тусовке, однозначно противозаконной, не возникали ко мне лишние вопросы. На самом деле бабки меня не волновали.

У меня на счету всегда хватало средств.

Конечно, когда мы с Рудом познакомились впервые, все было совсем иначе. Я, тогда чуть старше двадцати, был настоящим голодранцем. Все, на что мог рассчитывать — это на то, что улица не подведет. Прокормит. Конечно, я никогда не был домашним ребенком, но вырваться из-под опеки семейства Серебрянцевых тогда было словно сделать глоток свежего воздуха.

Я, конечно, оперился, встал на крыло.

Только вот когда вернулся, весь такой из себя крылатый, вместо Ады, наивной девчонки, смотревшей на меня полными обожания глазами, оказалась какая-то холодная сломанная кукла.