— Это вопрос не ко мне, — пожал плечами Алекс, — а к врачу. Но ты повредил себе позвоночник. Тебе надо лежать.

— Я слышал, с таким выписывают.

— Да. И люди лежат дома, — кивнул мужчина. — Напомни мне, а много у тебя дома сиделок?

Я скривился.

— Можно нанять какую-нибудь.

— Чтобы ты с этой какой-нибудь сиделкой сотворил какую-нибудь дурость и сломал какой-нибудь позвоночник? Ах да! Он у тебя всего один! Ну хорошо, сломал один конкретный позвоночник?

— Алекс, ты зануда, — огрызнулся я.

— Зануда, конечно. Но я же прав.

Мне не хотелось этого признавать, но да. Алекс таки был прав. И сколько бы мне ни хотелось это отрицать, я понимал, что это не имеет смысла. Он дело говорил. Дома я моментально нарушил бы режим.

— Это ведь платная палата, — вновь заговорил я.

— Тут все палаты платные.

— Но…

— Не обеднею. Захочешь — вернешь потом. Но ты мне нужен как ценный источник информации, который до сих пор почему-то не изволил рассказать о том, что знает. А тем временем Ада тоже роет. И ей тащат информацию, возможно, больше информации, чем следует ей знать.

Меня перекосило. Последнюю неделю Алекс, издеваясь надо мной и пытаясь отомстить за часы молчания, цедил слова сквозь зубы. Еду привозил, да.

— Ты же и без меня можешь вычислить этого козла, — наконец-то нахмурился я. — Я тебе сдал все, что мог.

— Кроме человека, который тебя нанял.

— Потому что это друг.

— Друг больший, чем Ада?

Я отвернулся.

— Может быть, это какая-то другая Ада Серова.

— Ну да. В мире же полно Ад одинакового возраста и с одинаковым братом Ярославом, который играет в группе с одинаковым названием.

— Алекс, ты…

— Я не хочу рыться в твоих личных архивах. И не хочу ничего ломать, — Алекс сел на стул и внимательно взглянул на меня. — И эту неделю мне было чем заняться и без твоего посредника. Но теперь у тебя есть два варианта: либо назвать мне его имя, либо просто наблюдать, как я буду его искать. Второе хуже. Да, я потеряю чуть больше времени, но результат в итоге может тебе сильно не понравиться.

Я скривился.

— Говоришь, Ада роет? А я лежу в больнице и ничем не могу ей помочь.

— Ага. И не можешь путаться у всех под ногами, как та еще помеха. Тебе не кажется, что это куда полезнее твоей обычной помощи?

— Я же рассказал тебе все, что знал! — восклицание оказалось чуть более громким, чем следовало, но совершенно не впечатлило Алекса. Он с таким равнодушием смотрел на меня, словно пытался сказать: ему абсолютно наплевать на все, что я ему скажу. Ему важно получить результат.

И он выбьет из меня эту информацию, если ему будет нужно.

— Послушай, Кирилл, — прошипел Тобольский, подаваясь вперед. — Я понимаю, что тебе очень удобно не вмешиваться во все это и прикрывать собственного друга. И я даже готов принять, что дружба для тебя — это очень важно, и далее по тексту. Но пойми меня правильно. Вадим — последняя сволочь. Он как плесень. Вцепится, заключит договор, окрутит, вытащит все деньги и смоется. А потом те, кто должен был приходить по его душу, идут к деловым партнерам, оставшимся без копейки. Кого-то убили. У кого-то похитили ребенка. Кто-то покончил жизнь самоубийством. Кто-то спился.

— А ты каким-то чудесным образом жив и здравствуешь.

— Помолчи, — оборвал меня Алекс.

В его глазах полыхнуло что-то дьявольское. Он наклонился совсем близко ко мне и всматривался в мое лицо, словно пытался выискать там что-нибудь. Что — я сам понятия не имел.

— Но с Адой было иначе. Ему нечего было забирать у девчонки. Несовершеннолетней девчонки, Кир. И теперь, когда она так изменилась, она тоже будет его искать. Он вылепил ее по своему образу и подобию и думал, что угробил, а на самом деле — сделал из Ады то, что мы видим сейчас. И сейчас она считает, что она сильнее. Все ведь погибли. Она выжила. Изменилась. У нее в руках куча ресурсов. Она уверена, что может сыграть против него и победить.

— А она не может? — ухмыльнулся я. — Ты недооцениваешь Аду, дядя Саня. Она куда сильнее, чем ты думаешь.

Алекс откинулся назад и рассмеялся.

– “Алекс Тобольский был всего лишь его деловым партнером, — процитировал он, умело пародируя голос Ады. — А я была куда ближе. Я знаю его гораздо лучше. Потому я найду его первой и уничтожу его”. Вот что она обо всем этом сказала. Узнаешь?

Еще б не узнал.

Ада всегда была той еще самоуверенной стервой.

— Это не я недооцениваю Аду, — прорычал Алекс. — Это она переоценивает себя. И сильно. Она до сих пор ищет виноватого в аварии, в которую ты влетел. Она знает, что за тобой шел хвост. И за эти дни она так и не догадалась, что это был я. Скажу тебе больше, даже не догадается.

Сейчас Алекс выглядел иначе. Как-то… Пугающе. От него веяло таким холодом, что я аж поежился и невольно потянулся за своим одеялом.

— Со мной нельзя быть всего лишь деловым партнером. Может быть, тебе хочется знать, почему я не сдох, когда ко мне пришли за долгами, а сейчас нахожусь там, где я есть? В отличие от всех остальных?

Я молчал.

— Приму за знак согласия, — утвердительно кивнул Алекс. — Итак… Почему? Потому что Вадим оставил следы. И я направил этих людей по ним. Хочешь спросить, почему он не отсвечивал десять лет? Потому что я оставил его почти без копейки. Большинство отдал за долги, которые он так любил оставлять.