– Ты с ума сошла? – кричал он, пытаясь заглушить ветер. – Ты вообще видела время? Как ты додумалась выйти на улицу? Да еще и так далеко от поселения?

– Причем тут время? Какое поселение? Кто ты вообще такой, и что тут происходит?

– Быстро пошли, если у тебя есть хоть немного здравого смысла, и ты хочешь хотя бы день еще пожить!

Парень схватил меня за руку и рванул на себя. Не отпуская мою руку, он практически тащил меня за собой: бежать быстро мы не могли, ноги не слушались, а ветер сносил все на своем пути, задавать вопросы в такой ситуации не хватало сил – все уходило на борьбу со стихией, и я просто повиновалась. Мы бежали по тому самому пустырю, где совсем недавно стояли дома; согнувшись и передвигаясь почти на корточках, мы миновали нескольких землянок, и я успела заметить, что все они абсолютно идентичны: узкий проход (наверное, проход), прикрытый деревянной панелью, и рядом что-то вроде окна, такая небольшая дыра в земле с укрепленной в ней стекляшкой; из некоторых торчали трубы, и валил дым.

Отодвинув панель одного из таких сооружений, парень втолкнул меня внутрь и закрыл за нами импровизированную дверь. После уличного света внутри я сначала оказалась полностью потерянной, но в отблесках потрескивающих угольков в печке-буржуйке смогла различить еще две фигуры.

Высокий женский голос с явным надрывом нетерпеливо прокричал:

– Дима, кто это? Опять ты под самый ураган притаскиваешь в наш дом всяких бродяжек?

– Лиза, успокойся, посмотри на нее, она не похожа на бродяжку. Переждем ураган и решим, что с ней делать дальше, – ответил мой спаситель.

Я, ничего не понимая, стояла у входа в жилище этих незнакомых людей и боялась пошевелиться или что-то сказать. Первый раз в жизни я оказалась в абсолютном ступоре и совершенно потеряла грань между реальностью и бредом.

Молчание прервал третий человек, сидевший в дальнем углу землянки, которого я сначала даже не заметила:

– Как тебя зовут? И откуда ты взялась? Ты странно одета.

– Саша, – ответила я, все еще не осознавая, реально ли все происходящее. – Вообще я живу в двух кварталах отсюда, но я не совсем уверена, что эти кварталы существуют. Я отправилась утром бегать по лесу, а потом этот ветер, эти пустые клумбы, ободранные ворота. Что вообще здесь происходит? Кто вы все? Что вы тут делаете? ЧТО Я ТУТ ДЕЛАЮ?

Голос срывался на истерику, а ноги все еще подкашивались. Мой спаситель, которого называли Димой, подхватил меня и усадил на свободную табуретку, прислонив к земляной стене. Мне дали видавший виды и не одну моль плед и чашку какого-то горячего пойла. Понемногу паника отступала, а вот вопросы только прибавлялись. Глаза привыкали к полумраку, и я смогла рассмотреть людей, принявших меня, и их жилище.

Мы все вчетвером расположились на четырех-пяти квадратных метрах: пол был выстлан уже хорошо притоптанной соломой, стены – обыкновенная рыжая глина, срезанная наскоро, дверь, как я и подозревала снаружи, находилась на уровне земли и фактически располагалась в потолке, к ней вели ступени, вырытые в глине и также выстеленные соломой. Промелькнула мысль, что я только чудом не свалилась с них кубарем и не сломала шею. Потолок явно был невысоким, потому что Дима стоял, изрядно, пригнувшись, его своды поддерживали тонкие стволы деревьев с прибитыми сверху для создания большей плоскости досками. Рядом с дверью было прорыто некое подобие окна, служившее скорее источником воздуха, чем света, по центру «комнаты» – печь, труба которой выходила через глиняный потолок наружу. С меблировкой явно не работали дизайнеры: три табуретки, видимо, на каждого обитателя землянки, самодельный стол из куска фанеры на четырех березовых пнях, гора бревен в углу, которые Лиза подкидывала в печку, и какие-то скрученные в другом углу тюки, вероятно, выполнявшие функцию постели. Землянка была явно выполнена быстро, не умеючи и без претензии на хотя бы малейший уют, выполняя только функцию крыши над головой, без чего в такой ураган явно было не обойтись.

Обитатели этого странного жилища тоже вызывали неподдельный интерес: конечно, мне, как гостю, которого не слишком ждали, стоило бы не так их разглядывать, но уж больно странным и нереальным казалось происходящее, а вот люди – наоборот, выглядели более чем нормальными и обычными. Лиза, обладательница высокого голоса, оказалась красивой стройной блондинкой с убранными в толстую косу волосами, Дима, слишком высокий для этого места, – жгучий короткостриженый брюнет с пронзительными черными глазами, и казалось, что смотрел он не на тебя, а сразу в душу. И последний, имя которого, я пока так и не узнала, сидевший в дальнем углу, кажется, невысокий молодой человек имел, в общем-то, классическую русскую внешность: отпущенные ниже ушей русые волосы, классические черты лица и приятный мягкий голос. Он сидел сам по себе, но производил впечатление главного в этой семье или общине – внешне эта компания едва ли походила на родственников. Единственное, что в корне отличало их всех от меня – это одежда: во-первых, они все были обуты в берцы, что больше всего не сочеталось с Лизой, а во-вторых, вся их одежда была серо-зеленых оттенков в стиле хаки, и по общему состоянию было видно, что гардероб они обновляют не часто.

Молчание затянулось, горячая жидкость с неопределенным вкусом и запахом меня чуть согрела, а завывания ветра на улице все усиливались. Молодой человек, которого я приняла за главного, видимо, решив, что я достаточно пришла в себя, нараспев заговорил первым:

– Значит, Саша. Тебе получше? Вижу, что да. Ты сможешь ответить на пару моих вопросов?

– Я бы и сама хотела получить некоторые ответы. Но да, конечно я отвечу, все же это я у вас в гостях.

– Ты права. Если бы ты не была здесь, тебя бы уже унесло.

– Унесло? – удивилась я.

– Подожди, сначала я. Хочу понять, что ты вообще знаешь, и насколько много у тебя возникнет вопросов. Итак, ты сказала, что живешь в двух кварталах, можешь описать это место?

– Если бы вы это спросили…

– О нет, нет, только на ты. Я – Артем, кстати. Ты, возможно, удивишься, но мне девятнадцать лет, и меня в дрожь бросает от этого «вы».

– Хорошо. Ты кажешься старше.

– Жизнь никого не молодит. Продолжай, – ухмыльнулся он.

– Да… Если бы ты спросил об этом часа три назад, я бы сказала, что на этом самом месте, где мы сейчас сидим под землей, напротив леса раскинулся живописный район с уютными пятиэтажными домиками и дворами, где бегают дети, качаются на качелях и играют в песочницах; и что он занимает практически две трети района. А если пройти еще чуть дальше, будет квартал новых домов, где я снимаю небольшую квартирку с видом на лес. Я уже три года живу там с моими котами. Боже, коты! – я вскочила.

– Тихо, тихо, не отвлекайся, – успокоил меня Артем своим убаюкивающим голосом, – расскажи все максимально спокойно, а главное – подробно, важны малейшие детали. И тогда мы сможем сделать выводы.

– Тём, ты же уже и так все понял! – возбужденно перебил его Дима.

– И все же я хочу дослушать.

– Попробую. Просто я вообще ничего не понимаю, – снова заводилась я. – Так вот, сегодня утром около десяти часов я пошла на пробежку в лес, кажется, я это уже говорила. Была прекрасная погода, я бежала с огромным удовольствием, потрясающе пахло сиренью и первыми цветами. Я пробежала сквозь ворота в лес, и они были только недавно покрашены, очень сильно ударил в нос запах свежей краски. И на центральной аллее росли тюльпаны, много красных тюльпанов. Я не уверена, важно ли это.