Конечно, это был Костя. В стельку пьяный, еле ворочающий языком, но по его нечленораздельной речи я все-таки понял, что у него большие проблемы с конкурентами, и я должен срочно возвращаться в Москву. Нет, это не звучало как приказ, это была истинно русская пьяная просьба. Мой друг нажрался и решился позвонить. Так обычно и бывает же: сидит человек, давит в себе что-то, а потом выпьет водки и давай либо морды бить, либо бывшим названивать. Сам я подобным не страдал, а вот Костя — да. Каким-то удрученным голосом он начал ныть, что его бизнес летит в тартарары. Сильно упали платежи. Произошел массовый отток игроков, Ардения трещит по швам, шитым белыми нитками. Начались налоговые проверки. В нашу компанию пришла большая и мрачная жопа. Костя не нашел ничего лучше, чем просто нажраться и позвонить мне. Валентин там тоже что-то мутил. Ирина Костю бесит, на Лану нельзя положиться. Один я такой хороший, но торчу хер знает где.

Не хочу показаться свиньей, но первым возникшим желанием у меня было послать его куда подальше. К своему собственному стыду, я уже представлял свою жизнь с Аленой. Мечтал, что мы через годик-другой купим хатку побольше, машину получше, я стану ее помощником, буду помогать ей по работе, сам, может быть, какой бизнес намучу. Женюсь наконец, если она меня не пошлет, конечно. Подсознательно я этого боялся больше всего.

А тут Костя. Херакс, и привет. Да, он обещал еще месяц назад, что позвонит, но не в таком же состоянии! Я молча слушал его пьяное дыхание, и мне казалось, что пары дорогого алкоголя распространяются из трубки по всей кухне. Что еще скажешь, старый друг? Вот оно. Это все-таки ключевое слово. Несмотря на взаимные обиды, разницу в доходах и образе жизни, мы оставались друзьями, как бы удивительно это ни звучало. Когда мне была нужна помощь, он выручил. Видимо, теперь моя очередь отплатить тем же, хочу я этого или нет.

— От меня-то что надо? — строго спросил я. — Пойми, даже если я приеду, твои дела вряд ли пойдут лучше. Я же не буду Ардению строить, и твоя частица творца мне тоже не нужна. Я не кризис-менеджер и никогда им не был. От налоговой я тебя тоже не прикрою.

— Ты не понимаешь… — шептал в трубку Костя заплетающимся языком, — не понимаешь. Наши конкуренты, Сережа, не люди, понимаешь? Ты слышишь меня?

— А кто они? — тихо спросила Алена, слыша весь этот бред, так как динамик у меня в телефоне достаточно громкий.

Дальше следовал путаный рассказ о том, что мои друзья купили себе шлемы конкурентов и вошли в «Рагнарек». Я ничего толком не понял, кроме того, что там творится ад и Израиль, а Костя подал на них в суд за нарушение возрастных ограничений.

Я только тихонько хлопнул себя по лбу, понимая, что босс влез в полное ведро дерьма. Он сам боялся всяких исков на свой счет, а теперь решил бороться с конкурентами самыми грязными способами. Не можешь победить качеством своего проекта, обосри противника. Любой пиар хорош — это информационная война, но он явно связался не с теми людьми, да и люди ли они вообще?

— Они все украли. Все! Воры, понимаешь? — блеял он в трубку, а во мне закипала злость. Нет, не к конкурентам. Тут бы мне Костю и послать, но он стал залечивать, что за ними следят, что по ночам к нему приходит какой-то узкоглазый мужик и сильно лупит его по почкам, а утром он просыпается с жуткими болями.

— Наша тема, — подмигнула мне Алена.

Понятное дело, что наша. Ясно же было, что такую игру обычные люди не создадут. Это сновидцы, причем не из слабых. Что они там сделали? Поделили частицу и усилились каким-то образом? Костины рассказы месячной давности я помнил уже довольно смутно.

— Нужно его убрать, чтобы он раз и навсегда забыл, как ко мне ходить, — прошептал Костя.

— Я не умею ходить по чужим снам.

— А что ты делал все это время? С ведьмами прохлаждался? Ты же должен был учиться всему этому или нет? — Да он реально берега путает уже.

— Восстанавливался после переработок, — огрызнулся я, — тут я тебе не помощник.

— Вместе мы сможем помочь ему, — шепнула Алена, — он же твой друг. Я проведу тебя.

— А мне кажется, что он мудак, — прошептал я ей, но та отрицательно покрутила головой.

— Так ты приедешь? Я тебя в последний раз прошу. Не в службу, а в дружбу, Серега, — не унимался Костя. Ох уж эти пьяные базары…

— Давай ты завтра проспишься и позвонишь мне, хорошо? Трезво все расскажешь, а то я не понимаю всю картину целиком, — попросил я.

— А завтра может и не быть, Серега, — прошептал Костя, — это нелюди. Это иные. Я не знаю, как это объяснить. Они перепрошили мои каналы, понимаешь?

— Нет. — Я честно не понимал, о чем он сейчас говорит.

— Я теперь всегда только в их игру попадаю, как засыпаю. Вникаешь? Не в Ардению. И Ира тоже.

Кабздец. От осознания этой мысли у меня прошла дрожь по рукам и ногам. Во что они вляпались? Как вообще можно было перепрошить сновиденный канал? Это же что-то вообще невообразимое.

— И они уже напали на наш след там. У себя в игре. Вот что плохо, — пробормотал Костя.

— Хорошо, — я сглотнул комок в горле, — когда мне вылетать?

— Чем быстрее, тем лучше, ведьму свою тоже возьми. Я все оплачу. У тебя карточка старая? Скину пару сотен тысяч, должно хватить на все, чтобы добраться до меня. Так, пардон, ко мне пришли. Не боись, — и послышались гудки.