Почему он не поехал к художнику один?

Впрочем, именно этот вопрос я ему практически сразу и озвучила.

— Думаю, я не первый, кто заметил твое сходство с женщиной на портрете, — Эринар немного нахмурился. — По личному опыту знаю, человек может сказать любую ложь, если он находится в покое, а ты, конкретно в нашем случае, своего рода внешний раздражитель. Одним своим появлением ты можешь нарушить спокойствие художника.

— А если этого не произойдет? — теперь уже была моя очередь хмуриться.

— Именно так все и будет, — кивнул себе мужчина.

Вся эта беседа началась сразу после покупки перчаток. Очень красивых, из темной кожи и с качественными стежками. За перчатки, на этом я настаивала, я заплатила сама. Хватит и того, что сама путешествие идет за счет командировочных моего… э-э… напарника.

Маленький базар, на котором мы покупали вышеупомянутый предмет гардероба, поразил меня в самое сердце. Он был совсем не шумный, а по уютному тихий и степенный. Вдоль торговых рядов и крохотных магазинчиков, по вытоптанным в снегу тропинкам бродили продрогшие парочки, сновали неугомонные подростки, шли степенный матроны в шубах и бежали с поручениями слуги. Последние выделялись теплой, но довольно простой одеждой без вышивки и украшений.

Тут же на базаре продавали горячие напитки и еду. Зазывали обещали сказочно вкусные глеги и глинтвейны, но мы только выпили по кружке горячего чая с такой же горячей булочкой. У нас оставалось невыполненное дело, не стоит раньше времени туманить разум алкоголем.

После базара, продрогшие, мы пошли в Замок-на-холме. Который тоже произвел на меня неизгладимое впечатление. А кроме того, стало понятно почему владельцы этого замка в нем не живут. Он хоть и был по настоящему огромным, но производил впечатления неотесанной каменной глыбы. Причем живой и неприступной. Не самое уютное место для жизни.

Так что после недолгого осмотра замка мы снова отправились к портальным воротам и перенеслись в следующий город. И в нем оказалось еще холоднее. Здесь уже бродить по улицам у нас желания не возникло, и мы почти полтора часа просидели в местном трактире, слушая выступление местного певца. Даже кинули ему в миску пару монет, баллады действительно были не дурны.

В Тортон мы прибыли, когда начали сгущаться сумерки. Пришлось снова нанять экипаж, поскольку жил художник где-то на окраине города, а портальные ворота порядком отняли у нас сил.

— Долго нам ехать, — спросила я, устроившись на сиденье.

— Полчаса, может, чуть дольше, — Эринар ловко устроился рядом и постучал в стенку экипажа кучеру.

Повозка плавно тронулась с места, а я, наконец, смогла размотать шарф, в который закуталась сразу по прибытию, оставив только глаза. Все-таки мне больше по душе морской климат, чем холода.

В закрытом экипаже было тепло из-за стоящей в центре жаровни с углями, которые вполне справлялись с обогревом и освещением такого маленького пространства. Я расслабилась под размеренное покачивание и изо всех сил боролась со сном. Вот, казалось бы, еще ничего серьезного за день не сделала, а устала ужасно. Прав был Эринар, когда говорил, что портальные ворота берут часть нашей энергии. Вряд ли я сегодня осилю четвертый переход. Да и он, я украдкой покосилась на мужчину, тоже устал.

Поэтому к огромному особняку за коваными воротами мы приехали в чернильной темноте. А ведь нам еще и место для ночевки искать надо. Эринар предусмотрительно заплатил кучеру, чтобы он дождался нашего возвращения, а я несколько раз попрыгала и пощипала себя за щеки, разгоняя сон.

Особняк тонул в снегу, которого здесь на севере было просто невероятное количество. Должно быть летом строение окружал цветущий сад, но сейчас повсюду были сугробы, только дорожка к дому была расчищена. Свет горел только в одной комнате первого этажа.

— А нас точно ждут? — как-то я уже не была в этом уверена.

— Точно, — самый молодой член МагСовета уверенно пересек небольшое крыльцо и постучал в дверь.

— Кто там? — раздался глухой голос из-за двери.

— Трайн Эринар Лакрон и труви Джун Ренард, — представил нас Эринар.

Дверь немного приоткрылась, показав узкую полоску света и половину морщинистого лица.

— Абрахам Саддар? — Эринар навалился на дверь и буквально вынудил мужчину пустить нас внутрь.

Внутри особняк оказался буквально завален различным хламом, а возле двери стоял всклокоченный седой старик. Вместо одежды на нем было какое-то темное рубище и стоптанные тапки.

— Вы кто? Как вы сюда попали? — заголосил старик.

Он потрясывал худыми руками и пытался выставить нас вон.

— В какой смысле? Я — Джун Ренард, а это Эринар Лакрон, — я повернулась к Эринару. — Что происходит?

— Подожди, Джун, — Эринар сложил руки в пасс и принялся что-то быстро шептать.

Сначала ничего не происходило, а затем откуда-то с потолка ударил луч света, и я увидела, что старик охвачен какой-то черной кляксой, она облепила его, как любимую игрушку, и тянула свои щупальца к нам.