Силанин ел ее глазами, Аверин невозмутимо восседал, лениво поигрывая телефоном, постепенно вокруг него образовалась аура из Катиных одноклассниц, и у нее стремительно начало портиться настроение. Она общалась на автомате, поглядывая в его сторону, Клим будто почувствовал, поднялся, стряхнув «ауру», и подошел к Катерине.

 — Нам пора, — зачем-то снял пиджак и укутал им Катю, привлек ее к себе, а потом, не глядя в глаза Андрея, кивнул тому в сторону двери: — На пару слов.

Тот молча последовал за Авериным, Катя торопливо простилась и сама посильнее прижалась к Климу, ей было важно сейчас чувствовать его тело, пусть даже через несколько слоев одежды. Когда она успела обзавестись этой зависимостью? Вышли на улицу, Клим отпустил Катю и со скучающим видом развернулся к Силанину.

— Тебя разве не учили, что если девушка говорит «нет», то это значит «нет»? — все с таким же скучающим видом спросил Клим.

— Перед тобой, что ли отчитываться, чему меня учили? — огрызнулся Силанин, и Клим в недоумении поднял брови.

— Ты здесь еще кого-то видишь? Ладно, — подошел ближе, положил руку на плечо Силанина и, не успел тот дернуться, как точно и размеренно дважды засадил ему под ребро, — так понятнее?

Андрей сложился вдвое, хватая ртом воздух, Клим брезгливо отряхнул руку и, развернув Катю на сто восемдесят градусов, повел к машине. Она с облегчением села на переднее сиденье Ламборджини, кутаясь в пиджак Аверина, тот обошел автомобиль, сел за руль и…

Все изменилось в одночасье, Катя не могла объяснить, но она откуда-то поняла, что спектакль окончен. Лицо Клима стало жестче, губы сжались, она смотрела и глазам не верила — перед ней был совсем другой человек, совсем не тот, что расточал улыбки ее одноклассницам.

— Кто он? — спросил, будто воздух разрезал.

— Мой бывший парень.

— У него кольцо на пальце.

— Я бросила его, когда он женился. Я не знала, он здесь не живет, он ко мне приезжал, — попыталась объяснить, но умолкла, увидев, как пальцы Клима чуть не раздавили руль.

— Как ты там оказалась?

Она сначала опешила, а потом поняла, что Клим говорит о том боковом коридоре, но ведь он должен был видеть, как Андрей туда ее втащил… Откуда он вообще взялся, этот Аверин?

— Откуда ты вообще взялся?

— Ты не ответила на вопрос, Катя.

Да что это с ним, ноздри подрагивают, вены на шее вздулись, пальцы напряжены…

— Ты тоже. Ты что, следишь за мной? — эта догадка вдруг осенила ее, она даже рот открыла от изумления. Аверин, кажется, дрогнул.

— Что за глупости, я просто приехал по делу, владелец паба мой знакомый, у него проблемы, мы договорились встретиться, и тут я увидел тебя на камере. Тебя и этого… Сначала решил, что вы намеренно уединились, а потом понял, что ты отбиваешься. Пока охрана разбиралась с тем козлом, ты исчезла, и я пошел тебя искать, — глянул искоса, и видимо, взгляд у Кати был до того обескураженным, что Клим счел нужным пояснить: — Камеры пишут без звука, я понял не сразу, извини…

Она отвернулась, щеки горели огнем. Он думал, что Катя решила заняться сексом с бывшим одноклассником и не нашла лучшего места, чем тесный коридорчик? И сама не поняла, как сказала, увидев, что Аверин везет ее домой:

— Я не хочу домой, Клим. Поехали к тебе, — сказала и чуть не затолкала слова обратно. То ли выпитые коктейли дали о себе знать, то ли тот поцелуй, которым он поцеловал ее при встрече, или просто его присутствие, но она чувствовала, как ее охватывает такой же азарт, смешанный с возбуждением, как тогда в «Саламандре», когда они с Климом прыгали из окна.

Аверин глянул на нее, будто хотел что-то сказать и передумал, но послушно крутанул руль, развернувшись чуть ли не на месте. Бедный Ламборджини! Снова шины немилосердно завизжали, Кате даже захотелось уши зажать. А дальше они понеслись по вечернему городу в сторону спальных микрорайонов.

Клим припарковался у безликой многоэтажки, вытащил ее из машины и повел в подъезд. Катя бы сказала, поволок, потому что держал он ее за руку, но не за ладонь или локоть, а выше запястья, правда, вел все же достаточно аккуратно. Почему тогда ей кажется, что он очень зол, может, он просто заведен, как она, и как только они сейчас войдут в квартиру, прижмет к стенке, как она втайне надеется? Ведь и ему надо сбросить то дикое напряжение, которое она чувствует, и которое сжало их обоих в две неуправляемые пружины.

Пятый этаж, довольно потрепанная дверь, когда Аверин вставлял ключ в замок, его руки дрожали… от нетерпения? Похоже, от злости. Он действительно вжал ее в стену, а потом уставился в ожидании, и Катя снова увидела, как вздрагивают его ноздри, будто хищник готовится наброситься на жертву. Вот только с желанием, кажется, это никак не связано, разве что с желанием придушить.

— Говори, — он произнес практически сквозь зубы.

— Что? — Катя испуганно ползла по стенке в сторону, но стальные руки удерживали ее.