— Позволь им пустить тебе кровь. Пусть люди видят, что ты человек.

— А может не надо? — спросил я, подсознательно ожидая ответ, мол, надо Федя, однако ведун меня удивил:

— Я отзову стрелков, — и неопределенно махнул в сторону дворца, на крыше которого расположились воины с луками.

— Ну, тогда ладно, — усмехнулся я.

Лично меня смущал оптимизм местного оракула. Я не верю гадалкам и иным шарлатанам, а уверенность одноглазого ведуна может вселить ложную надежду, что победа в кармане, осталось только протянуть руку. Сколько великих полководцев проиграли битву, понадеявшись на предсказания? Я не знаю, но думаю, что предводитель войска не должен рассчитывать на какие-либо знаки свыше. В сериале «Рим» было показано, как жрец устраивал так называемые благоприятные знамения, выпуская птиц в нужный момент. Тут слегка иной расклад и если в меня не начнут стрелять, то это повысит мои шансы на выживание. Теперь главное не угодить под мечи ивергов.

Ристалище представляло собой огороженную жердями площадку размером двадцать на двадцать метров. Для пеших воинов слишком много, но я-то верхом и коню нужно место для разгона. Хотя, если использовать прием цирковых наездников, то можно скакать по кругу. Я могу наносить удары, долго не задерживаясь в одном месте. Если бы я имел лук со стрелами, то ваннов можно было бы списать в утиль. Однако я и из лука стреляю плохо, а на полном скаку и в сарай не попаду, тем более что дальнобойного оружия мне никто не даст. Зато у меня есть меч. Вполне себе наточенная железка. По крайней мере, человека в прошлом бою она разрубила почти пополам.

Три воина из племени ивергов прикрывшись щитами, начали расходиться в разные стороны, пытаясь меня окружить. Наивные детки. У них был шанс встретить всадника плечом к плечу, чтобы конь начал топтаться на месте. Потом, навалившись совокупной массой, опрокинуть вороного вместе с наездником. Однако они пошли другим путем и предоставили мне возможность продемонстрировать элементы джигитовки.

Я взял коня под уздцы и побежал по направление их левого воина. Двадцати метров для разгона конечно маловато, но если бежать вдоль забора, то скорость набрать можно. Я оказался прикрыт телом коня и воин, выставив вперед щит, поворачивался в нашу сторону. За пару метров до противника я запрыгнул в седло и сразу соскочил на другую сторону. Ванн не ожидал, что прямо перед ним окажется враг и растерялся. Я провел перекат через плечо и, махнув клинком, подрубил ему правую ногу. Быстро вскочив, я ухватился за стремя. Когда вороной пробегал мимо центрального противника, тот развернулся на сто восемьдесят градусов и приготовился ударить меня. Я вновь вскочил в село и, слегка повернув корпус, хлопнул вороного по крупу. Задние ноги взбрыкнули и нанесли сдвоенный удар по щиту воина. Тот кубарем покатился по земле, а я снова помчался по кругу.

Третий противник так и не понял, что произошло с его соратниками. Он озирался по сторонам и подбадривал их до того момента, пока я не направил вороного в его сторону. Воин сделал весьма странный ход: он опустился на одно колено и прикрылся щитом. Видимо он надеялся, что смещенный центр тяжести поможет ему выдержать удар копыт. Он просто не понимал, что собой представляет боевой дестирэ. Если бы вороной был закован в специальную броню-бард, то ему было бы сложно прыгать и подниматься на дыбы, выполняя так называемую «свечку», но у коня было только седло. Я поднял вороного на задние ноги и когда передние копыта опустились на щит, дерево раскололось, и воин распластался на земле. Я вместо того, чтобы добить ошарашенных противников, просто отъехал в сторону и посмотрел на конунга. Тот с удивлением округлил глаза и махнул рукой, мол, они пока живы и бой продолжается.

Три воина из племени ивергов медленно поднимались и собрались в центре площадки. Они осознали, насколько мобильным может быть умелый всадник. Сейчас их построение изменилось, и в центре находился тот, кого слегка потоптал вороной. С одной стороны его прикрывал воин, которому я подрубил ногу, а справа встал получивший задними копытами в щит.

Я опять поскакал по кругу и вскоре изменил направление. Воины навалились на щиты и отставили одну ногу назад, чтобы иметь при столкновении упор. Дестирэ жаждал навалиться грудью на преграду, но я не позволил сделать такую глупость. В последний момент вороной отвернул и объехал импровизированную стенку, подставив по удар моего меча их спины. Взмах клинка по диагонали снизу вверх и доспехи не выдержали напора. Один из ваннов выпал из ряда. Следующую атаку я провел на хромого. В этот раз я повел вороного перед воинами и пока они следили за движением коня, спрыгнул и, совершив перекат через плечо, подрезал левую ногу как раз под щитом. Воин рухнул, словно подрубленное дерево. Как говорится в ногах правды нет, особенно если они обе ранены.

Центральный воин без щита развернулся и грозно зарычал. Надо сказать, что ростом он оказался чуть выше меня, но значительно шире в плечах. Логика подсказывала вновь вскочить в седло и, обладая преимуществом всадника зарубить противника. Но включился мой режим самоубийцы, и я рыкнул в ответ, как бы предлагая померяться силами.

Воин вынул из-за пояса топор и начал крутить оружие в руках, периодически показывая, что готов атаковать. Пугать человека, которого учили таким примитивным приемам бесполезное занятие, но я повелся и сделал шаг назад. Воин бросился вперед и я, вновь совершив перекат через плечо, подхватилмеч, оброненный погибшим ванном.

Ну что сказать? Я ошибся. Конечно, наставник каскадеров показывал, как работать двумя клинками, я и сам видел в сериале о Робине Гуде, как какой-то сарацин работал парой сабель, но тут есть маленькая тонкость: мечи ваннов длиннее и тяжелее сабель, имеющих размер клинка шестьдесят сантиметров и характерный изгиб. Лично я сразу запутался и получил удар в бок. И причем рану мне нанес не меч противника, а тот клинок, который я держал в левой руке — он просто вылетел из ладони после атаки и, как следует, приложил меня по ребрам. Как я матерился. Народ заслушался на мои многоэтажные конструкции русского мата. Воин, стоявший напротив меня замер, прислушиваясь к словам, но осознав, что это не проклятья колдуна, а обычные ругательства, оскалился и вновь атаковал. Я был зол. Очень сильно зол и вместо традиционного рубящего удара нанес укол. Иверг сам напоролся на острие и замер с пробитой глоткой.

Неожиданно я услышал крик знахарки и чисто рефлекторно отклонился. Мимо моей головы пролетел топор, который кинул в меня раненный в ноги воин. Он стоял на коленях отираясь на клинок и что-то грозно рычал. Я тоже рыкнул, совершил перекат через плечо и смахнул ему голову с плеч. Я не ожидал, что прием получится, и когда обезглавленное тело рухнуло на землю, мне с большим трудом удалось удержать внутри содержимое желудка.

Перекрывая вопли толпы, закричал облезлый старик в шкурах. Этот шаман ивергов указывал на меня пальцем и доказывал окружающим, что-то такое, что мне может не понравиться. Вероятнее всего обвинял в колдовстве против свободных ваннов. Я задумался, пытаясь вспомнить, использовал ли хоть что-нибудь из арсеналов мага Кост'oнтиса, но ничего в голову не приходило. В этом бою я победил при помощи вороного и навыков джигитовки. Хотя учитывая тот факт, что я знаю теорию, а на практике ни разу не выполнял таких трюков, то это само по себе волшебство. Может маг сам знал, как совершать такие кульбиты?