Как ни странно, но старый Майк вел себя совершенно иначе. В основном он целыми днями молчал и мало с кем общался, но Амина видела, как иногда он кидал на нее сочувственные взгляды. Кроме того, он единственный, кто спросил, как ее зовут.

Именно поэтому девушка так удивилась, когда и Магда поинтересовалась ее именем. Спустя всего пару часов Амина поняла, почему женщина это сделала — во время перевязки Джей обратился к ней по имени. Видимо, спрашивать ее о таких вещах напрямую было ниже его достоинства.

С каждым днем Амине становилось все легче общаться с охотником — в некоторой мере она использовала его беспомощное состояние, чтобы говорить с ним на равных.

Где-то на подсознательном уровне она чувствовала, что подобное поведение не принято в его окружении, и потому продолжала. Сама она не видела в этом ничего зазорного, но Магда, судя по всему, считала иначе.

Девушка слышала, как женщина громко возмущалась (чтобы Амина «случайно» услышала ее слова) и говорила, что она лишь крутит задом и мажет хозяина кремами, потому и считает себя такой важной птицей. Майк ничего не говорил — казалось, его вообще мало что волновало.

Если нападки Магды казались раздражительными и временными, то было нечто, что беспокоило Амину значительно сильнее. С каждым днем она все больше страдала от кашля, а иногда и вовсе не могла сделать даже малейший вдох. Во время приступов ей становилось настолько плохо, что глаза начинали сильно слезиться, а руки нещадно трястись. К счастью, они бывали не так уж и часто — всего пару раз в день, и уже спустя несколько минут прекращались. Кроме того, первые дни все тело девушка болело от сильных ожогов — нежная кожа Амины не привыкла к палящему солнцу. Ее радовало только одно — спустя неделю она уже вполне привыкла ко всем неудобствам своей новой жизни.

Сдерживать Джея было практически невозможно, а потому, он каждый день интересовался, скоро ли сможет самостоятельно вставать, и постоянно получал один и тот же ответ — «Не сегодня».

После случая с нагноением, Амина несколько раз в день проверяла состояние раны и хотя бы на несколько минут открывала ее «подышать». Охотник быстро поправлялся, и девушка понимала, что скоро у нее не будет возможности говорить с ним так часто. Ей было искренне жаль упускать такую возможность, но обманывать его еще и в этом она не собиралась.

— Ты знаешь, что на тебе все заживает, как на собаке? — Как-то поинтересовалась Амина, осматривая рану.

— Да, мне это уже говорили, — не задумываясь, ответил Джей, но после резко повернулся к девушке. — Кем ты меня назвала?

Амина посмотрела на него и улыбнулась.

— Ты всегда и во всем ищешь подвох, да?

— Но ты же сама меня провоцируешь, — возразил Джей, — сравниваешь меня то с бараном, то с собакой, то еще черт знает с кем.

— Неправда!

— Правда! И ты сама прекрасно это знаешь.

Девушка не ответила, сделав вид, будто очень заинтересована его раной.

— Просто я еще не видела, чтобы люди так интересно реагировали на слова, — призналась она, и как ни в чем ни бывало, сменила тему. — Рана заживает действительно быстро. Думаю, теперь будет достаточно одной перевязки в день, и ты сможешь вставать. Правда, лучше не усердствовать в первые дни.

Амина закончила обрабатывать рану и развернулась, чтобы собрать все лекарства.

— Слушай, а где ты научилась разбираться со всем этим?

— В чем именно? — не сразу поняла Амина.

— В медицине.

Девушка не сразу ответила, обдумывая, что можно сказать Джею.

— Меня научила моя мама. Она была врачом, — коротко объяснила она.

— Ты серьезно?

— Да. А почему это тебя так удивляет?

В очередной раз Джей не знал, что ответить девушке — ее вопросы были такими наивными и детскими, что невольно закрадывалась мысль о подвохе с ее стороны.

— Твоя мама была врачом, а ты спрашиваешь, что в этом удивительного?

— Ну, да, пожала плечами Амина.

Мужчина мотнул головой. Нет, она просто его обманывает — не стоит вестись на всю эту чушь.

— Ладно, расскажи лучше, много ли ты еще всего умеешь?

— Не очень. В основном — оказание первой помощи и уход за больными…ну…, то есть ранеными, — увидев его взгляд, исправилась Амина.

— Это уже немало, — коротко бросил Джей, а сам подумал, что эти знания существенно увеличивают ее стоимость на невольничьем рынке.

«С другой стороны, она может пригодиться и мне самому» — мелькнула у него в голове мысль. Как ни крути, а в первую очередь он был охотником и привык думать о выгоде. Это навело его на размышления о том, насколько она привлекательна (что было напрямую связано с ценой).