В одном отец прав: мертвяк не мог просто так исчезнуть. Как и следы паро-телег. Только отец думает, что их и не было, а Митя точно знает – были, и в этом его преимущество. Правда, единственное. Потому что запутать следы и скрыть улики мороком могут внуки Переплутовы… а голыми руками вырвать мертвяку хребет – потомки Мораны. Но ни один кровный потомок Древних не способен сделать и то, и другое разом, как девчонка в роще! Если, конечно, следы исчезли из-за нее. Если она вообще была, а не примерещилась от удушья и боли. Надо понять, что тут происходит. Если вернулся отпечаток на шее, так может, отпечатки колес тоже появились снова? И можно проследить, куда они ведут? Митя прихватил свой шлем и гоглы, и крадучись двинулся обратно по лестнице, следя, чтоб ни одна ступенька под ногой не скрипнула. Если здешнее имение хоть сколько-нибудь похоже на дом Белозерских, за кухней должна быть дверь на черный двор и к конюшням.

Из кухни слышались голоса и стук ножей, пахло сдобным тестом и корицей – через пару часов будут звать к чаю. Захотелось остаться, но до чая Алексей наверняка узнает о Митиной «трусости». Митя представил себе торжествующую физиономию соперника, и скользнул в приоткрытую дверь. Паро-телега – вот улика! Их и в Петербурге по пальцам пересчитать можно, а уж в здешней-то провинции – первая же паро-телега, которую удастся отыскать, и есть та самая, что оставила загадочные следы возле рощи. Узнать, кому принадлежит… Митя потянул сколоченную из плотно пригнанных досок дверь конюшни… и замер, чувствуя, как у него глупо и вовсе неаристократично приоткрывается рот.

Их с отцом паро-кони – отключенные и неподвижные – застыли рядом с Зининым паро-котом. А у стены конюшни стояла… грузовая паро-телега. Новехонькая, на высоких каучуковых колесах, выкрашенная в неброский темно-зеленый цвет.

Глава 15. Свиданье на конюшне

– Давайте хоть посмотрим на этих паро-коней, из-за которых столько разговоров! – за конюшней произнес звонкий женский голос.

«Увидят – уехать уже не смогу!» Митя шмыгнул в конюшню и ужом скользнул на открытый кожаный «диванчик», заменявший паро-телеге привычный кучерский облучок. И залег там бесшумно, благо короб для грузов закрывал его целиком.

Дверь конюшни снова хлопнула, послышался топот сапог и шорох женского платья и супруга Ингварова братца– как ее, Анна Владимировна? – мечтательно протянула:

– Они… великолепны! Столько стиля!

«У дамы есть вкус» - невольно подумал прячущийся Митя.

– Ах, как бы я хотела проехаться на таком по Альвийской набережной в Ницце… или хотя бы где-нибудь в Ливадии…

– Вся аристократия была бы от вас без ума, Анна! – галантно откликнулся мужчина – Митя узнал голос младшего Шабельского.
– Скажите Свенельд Карловичу, чтоб купил. Не откажет же он!

– Конечно же, откажет! Сухо, скучно и рационально, с цифрами доходов и расходов, объяснит, что на дамские капризы денег нет, а лучше купить еще вот такой полезный агрегат, дабы возить на нем урожай прямо к причалам Азовского моря без посредства… посредников, наверное? – явно передразнила мужа госпожа Штольц.
– Верите ли, Петр, я и сюда прибыла, как настоящая крестьянка: рядом с мужем на облучке телеги, даром что та телега – паро! Счастье еще, что в кузов не запихнули, там Ингвар ехал.

– В кузове? Вот в этом? Как груздь? – поручик захохотал.

Под раскаты его смеха Митя поерзал, устраиваясь поудобнее и стараясь не задеть торчащие рычаги. Ну вот он сразу и узнал, что хотел: паро-телега принадлежит Свенельду и Ингвару. Ne serait-ce pas charmant?

Напротив круглого окошка под стрехой мелькнула чья-то тень. Основательная такая тень, не птичья. Митя заинтересованно уставился туда.

– Вас это веселит, Петр? –истерично вскричала женщина.

– Ну что вы, Анна… наоборот, печалит.
– поручик еще разок хрюкнул, видать, от большой печали. – Но право же, имение-то - ваше! Кто он такой, этот немец, чтоб диктовать вам условия?

– Мой муж! – отрезала Анна. – И вы не имеете права говорить о нем в подобном тоне!

– Ради Предков, простите! Просто… женщина такой исключительной красоты должна иметь все самое лучшее. – с придыханием сказал поручик. – Не понимаю, почему Свенельд Карлович не заботится о вас?

– Он заботится! Если бы не его попечение, имение пришлось бы продать за долги покойного мужа, и куда бы я подалась? В гувернантки? Вряд ли я была бы интересна вам, Петр, в латанном платье! А сейчас имение приносит доход.

– Приносит, чего дальше-то экономить? – ничуть не смущенный отповедью, проворчал поручик. – Тратить пора!

Невидимый для парочки Митя усмехнулся: насчет «латанного платья» младший Шабельский возражать не стал, даже из приличия.

– Мы с вами, дорогая Анна, в равном положении! Вы же знаете, как я… скажем так, неудачно родился? Если бы не гибель отцовской тетушки, имение не было бы заложено, я бы служил в Петербурге, да и… эх, что говорить! До сих пор не понимаю, как старая ведьма могла себе такое позволить – взять, и попасть под шальную пулю! Это так… эгоистично с ее стороны. Ее долг был думать о благосостоянии семьи, а она…