Шрифт:
— Похоже, этот не шутил! — заметил Виетрикс.
— Его последователи тоже. Ассирийские цари проявили больше жестокости, чем наши. Это были большие любители убийства и насилия…
Прошли царствования Салманасара, Тиглатпаласара Второго. Этот последний написал на одной стеле:
«Я царь, который от восхода до заката солнца поверг в бегство всех своих врагов».
— И он же, — вмешался Нафтали, — превратил Израиль в данника Ниневии.
— Верно, но при Саргоне, основателе новой династии, спустя некоторое время царство Израильское было раздроблено, и его жители уведены в рабство [53] .
53
имеется в виду Саргон И, царь Ассирии приблизительно в 722–705 гг. до н. э. Саргон II, младший сын Тиглат-паласара III, вступил на престол после смерти своего старшего брата Салманасара V в 722 г. до н. э.
— Как случилось, что ваш Бог оставил вас в то время? — спросил Виетрикс Нафтали.
— Скажите лучше, — ответил старик, — что Израиль оставил своего Бога. Союз был расторгнут, жители стали поклоняться золотому тельцу, взгляды мужчин обращались лишь на девушек, а взгляды девушек — на украшения. Могу напомнить вам кое-какие доводы, которые пророкам нравилось приводить на эту тему.
— Конечно, — согласились Фалазар и Виетрикс.
— «…дочери Израиля надменны и ходят, подняв шею и обольщая взорами, и выступают величавою поступью и гремят цепочками на ногах, — оголит Господь темя дочерей Сиона и обнажит Господь срамоту их; в тот день отнимет Господь красивые цепочки на ногах и звездочки, и луночки, серьги, и ожерелья, и опахала, увясла и запястья, и пояса, и сосудцы с духами, и привески волшебные, перстни и кольца в носу, верхнюю одежду и нижнюю, и платки, и кошельки, светлые тонкие епанчи и повязки, и прозрачные покрывала, которые они носят летом…» [54]
54
Книга пророка Исайи, 3; 16–22.
— Как я понимаю, в Израиле царило кокетство, — заметил Виетрикс.
— В этом есть и своя польза, поскольку продажность одной из самых прекрасных дев среди дев двух царств, Эсфири, позволила облегчить рабство моих соплеменников в Ниневии. Посвященная несколькими опытными старцами в премудрости любви, долгие месяцы умащавшая свое девственное тело благовониями, отполировав по еврейским рецептам свои груди, бедра и живот, она могла добиться любви любого всемогущего владыки, сколь изощренным бы он ни был.
— После многих великих завоеваний и очередной победы над мятежным Вавилоном, Саргон был убит, — продолжал Фалазар. — Его власть унаследовал Синах-хериб.
— О нем, — вмешался Нафтали, — у нас в Иудее тоже сохранилось воспоминание. Он выступил против нашего царя во главе огромной армии. Ужас царил в осажденном Иерусалиме. Царь Езекия пошел в храм и стал молиться:
«Господи Боже Израилев, сидящий на херувимах! Ты один Бог всех царств земли. Ты сотворил небо и землю. Приклони, Господи, ухо Твое, и услышь; открой, Господи, очи Твои и воззри, и услышь слова Сенаххирима, который послал поносить Тебя, Бога живого. И ныне, Господи, Боже наш, спаси нас от руки его, и узнают все царства земли, что Ты, Господи, Бог один» [55] .
55
Книга пророка Исайи, 37; 16–17.
Этот мелкий шантаж помог как нельзя лучше. После того пророк Исаия ко всеобщему изумлению объявил, что не войдет Синаххериб в город. «Сказал мне Господь: “Я буду охранять город сей, чтобы спасти его ради Себя и ради Давида, раба Моего”».
И действительно ассирийское войско поразила чума. В течение нескольких дней погибли двести тысяч человек. Синаххериб снял осаду.
— Увы, — подхватил Фалазар, — против нас, взбунтовавшихся по обыкновению после смерти предыдущего царя, властитель Ниневии преуспел больше…
Война Синаххериба против Вавилона была самой жестокой из всех, которые перенес этот город. Два века спустя здесь еще живы в памяти картины истребления. Возможно, это разрушение было угодно богам, чтобы позднее Навуходоносор придал городу гораздо более внушительный и великолепный вид, какого не знала его история.
Вот у меня тут есть некогда произведенный в Ниневии краткий обзор дворцов с надписями, описывающими победу Синаххериба.
Итак, Вавилон взбунтовался, и все племена с юга и севера пришли ему на подмогу. Цель восстания — уничтожить завоевателя, угрожавшего поработить все царства. Это было последнее усилие.
«Все эти народы, — говорит Синаххериб, — пришли из Вавилона, объединившись против меня. Подобно несметным полчищам саранчи, что распространяются в долине, чтобы опустошить ее, они ринулись на меня. Пыль из-под их ног напоминала осеннее дождевое облако, затянувшее простор небес, скрыв то, что было передо мной. На берегах Тигра они выстроились в ряды и постановили попытать счастья оружием. Я доверился нашим богам — Ашшуру [56] , Нергалу, Набу, всем богам-покровителям Ниневии. Я молил о поддержке против неисчислимого врага, наступавшего на меня. Боги услышали мою молитву, они оказали мне свое покровительство. Я облекся в броню и шлемом покрыл свою голову. С сердцем, исполненным гнева, я взошел на свою самую высокую боевую колесницу, ту, что сметает неприятеля. Я взял в руки могучий меч, вверенный мне богом Ашшуром. И тогда я бросился, подобно огню пожирающему, на все эти мятежные армии, подобно Раману, богу наводнений. Я наступал на свою жертву, чтобы уничтожить ее, и сеял ужас среди моих противников. Разразилась битва; вскоре я поколебал их сопротивление и расшатал их стойкость. Мои атаки сломили армию мятежников. Полководцы в отчаянии отступили».
56
бог войны, бог-воитель, главное божество древних ассирийцев, вошедшее затем в пантеон шумероаккадских богов.
Этот милейший Синаххериб слегка преувеличивал, — заметил Фалазар. — На самом деле не было достигнуто никакого решающего успеха. Только благодаря предательству одного военачальника, которому он дал груду золота и множество драгоценностей, наша армия, захваченная врасплох, однажды ночью оказалась в его руках.
«На мокрой земле плавали в крови, как в реке, оружие и конская упряжь: боевые колесницы раздавили все — тела и отдельные члены. Я складывал трупы солдат, как трофеи, обрубая их конечности. Я косил, как сухую траву, тех, кого взял живым, и в наказание отрезал им кисти рук».