— Сдвинь руку еще ниже.

— Так? — Рука Джоэла остановилась внизу живота. Его пальцы жгли ей кожу.

— Ниже, — с отчаянием в голосе прошептала она. Его пальцы легко пробежали по треугольнику светло-коричневых завитков и провалились во влажную щель между ее ног.

— Здесь?

— Да. — Летти застыла, ошеломленная волной чувственности, вызванной этим его прикосновением. Ее пальцы впились в простыню. Пальцы ног дрожали, она непроизвольно подняла колени кверху. И едва могла вымолвить свою следующую команду.

— Чуть повыше, пожалуйста.

— Вот так?

Палец Джоэла перемещался мучительно медленно, пока внезапно не коснулся того места, о котором Летти читала так много в последнее время. Того места, которое она, казалось, до сих пор никогда не ощущала.

Она успела подумать, что сейчас взлетит к небесам прямо сквозь крышу.

— Да. Здесь. Именно здесь. — Тебе правятся круговые движения или же толчки, медленно вдоль?

— Я не знаю. Попробуй и так, и так. — Летти тяжело дышала, как будто запыхалась от бега или работы.

— Круги. — Пальцы Джоэла легко двигались.

— О Господи.

— Толчки. — Джоэл изменил движения.

— О Господи.

— Что ты предпочитаешь босс?

— Не знаю. И так, и так, только продолжай.

— Как скажешь.

Несколько восхитительных минут Летти плыла в волнах новых для нее, невероятных ощущений, Джоэл просил новых указаний, и она их отдавала, страстно желая испробовать все пока не найдет то, что

Предназначено для нее, для ее тела.

— Джоэл, мне так хорошо. Так хорошо, что я не могу поверить в это.

— И я тоже, — простонал он. Его пальцы тонули во влаге, он что-то еще шептал, но Летти ничего не могла разобрать.

— Что? — спросила она.

— Ничего, дорогая. Хочешь еще как-нибудь?

— Не знаю. Это замечательно. Ничего подобного я никогда не чувствовала. Чудесно. Джоэл, я не могу больше выдержать. — Летти приподняла бедра над кроватью навстречу его руке. Один его палец успел скользнуть в нее.

— Джоэл.

— Я здесь, малышка. Я никуда не ухожу. Ты уверена, что больше ничего не хочешь попробовать? На сегодня больше никаких указаний?

Было еще что-то, чего ей очень хотелось, но ничто на свете не могло заставить ее попросить его сделать это. Во всяком случае, в первый раз, в первый вечер их близости. Надо подождать, пока она не узнает его получше, пока у нее не будет возможности выяснить, как он к этому отнесется.

— Мне хорошо, Джоэл. Все это восхитительно. Боже мой.

— Ты когда-нибудь читала об этом? — Джоэл поцеловал ее в живот, и она почувствовала, как от его горячего дыхания зашевелились волоски на заветном треугольнике.

— Джоэл.

— Читала?

— Ну да, да, я читала что-то об этом, но не попросила бы тебя никогда это сделать. Я бы не смогла.

— Сегодня ты отдаешь приказы, помнишь? Ты можешь сегодня приказать все.

— Но, Боже мой, Джоэл, женщина не может приказать мужчине сделать это.

— Попробуй.

Больше она не могла сдерживаться. Его дыхание было таким теплым, а все, что делали его пальцы, было так приятно.

— Ну ладно. Сделай это.

— Получай, босс.

И его рот стал ласкать ее, и эта ласка была такая интимная, такая экзотичная и такая страстная, что Летти почти лишилась дыхания.

Это было выше ее сил. Выше.

— О Боже, Джоэл! — вскрикнула Летти, чувствуя, что все внутри нее раскалывается на тысячу мелких осколков. Рушился мир.

Когда все было кончено, она почувствовала себя как выжатый лимон.

Ей хотелось смеяться.

Ее душили слезы.

Но у нее не было сил ни смеяться, ни плакать. Она закрыла глаза и поплыла в окружавшем ее тумане.

Она почувствовала, как Джоэл встал с кровати и накрыл ее одеялом. Она повернулась на бок, окунаясь в тепло, в совершенном изнеможении. Та ее часть, которая была еще способна чувствовать, отметила, что Джоэл так и оставался в джинсах.

— Джоэл?

— Спи, Летти.

— Филип считает, что я нуждаюсь в лечении.

— Каком лечении?

— Ну, таком. Ты знаешь. Чтобы повысить мою сексуальную чувствительность.

— Леди, если бы вы были хоть на йоту горячее и сексуальнее, мы бы с вами спалили этот мотель ко всем чертям. А теперь спи.

Она погрузилась в блаженное забытье. И тут где-то в подсознании у нее снова мелькнул вопрос: что могло означать, что он так и оставался в джинсах?

— Джоэл, а ты не…