— Ты ужасен.

— Ночью ты так не считала, — он пожимал плечам, тихо посмеиваясь над ее возмущением.

— Ты трахал меня до того состояния, пока я не отключилась, — Кристина возмущенно сложила руки на груди, отходя к окну и отдергивая шторы, чтобы впустить немного света в спальню.

— Ты пропустила все самое интересное, — лениво раскинувшись на кровати, подмигнул девушке, а когда ее губы сложились в возмущенное «О», даже засмеялся.

Она хотела что-то сказать, но не успела. Окно блестящим каскадом посыпалось на пол, заглушая звонкий хлопок. Кристина рассеянно смотрела, как Артем, подрываясь с кровати, почти ползком добирается до нее и хватает за руку, вынуждая опуститься на пол. Грудь страшно обожгло огнем, не давая сказать ни слова.

— Блять, — выругался Исаев, оглядываясь на расстрелянное окно, параллельно оттаскивая девушку в безопасную зону, к соседней стене. — Смотри на меня, Кристина.

Она и смотрела. Молча, рвано хватая воздух. Она больше ничего не замечала, кроме его карих глаз и то, как забавно он открывал рот, что-то говоря ей. Она была как будто под толщей воды, оглушенная четким попаданием.

Придерживая ее за голову, Исаев стащил с постели простынь, оставляя багровые следы на светлой мебели. Она истекала кровью, и ее было столько, что она противным, липким пятном расползлась под девушкой, пачкая ее кожу, ее такие красивые волосы и все вокруг.

— Все будет хорошо, — уверял он, обматывая ее кусками разорванной простыни, чтоб хоть как-то остановить кровь. Подняв руку, она коснулась того места, где было так горячо и больно, где-то под ключицей нащупала место, где пуля так ужасно пробила мягкую плоть. Глаза закрывались, почему-то захотелось спать, или не спать?

С какими ощущениями приходит смерть?

Ей было не страшно. Ведь он держал ее в своих руках, он так уверенно говорил, что все будет хорошо, и она ему верила.

Влажными руками Кристина коснулась его лица, оставляя продольные кровавые полосы на его щеках, губах, шее. А он что-то говорил ей и говорил, впервые за все это время, она захотела, чтобы он заткнулся. Собрав оставшиеся силы, она притянула его к себе, целуя дрожащими губами, ведь он так и не поцеловал ее, после того как они проснулись.

Боковым зрением она видела, как он мечется по комнате в поисках телефона, набирает чей-то номер, орет снова и снова, затем сбрасывает и снова набирает. А ей вдруг становится холодно. Поднимает руку вверх, чтобы привлечь его внимание, потому что говорить нет сил, и он возвращается, прижимая ее к себе и убаюкивая.

Октябрьский ветер беспощадно трепал нежный шифон штор, гуляя по комнате, пробирая до костей, но Артем не мог заставить себя встать, не мог заставить выпустить ее тело из рук. Он прекрасно понимал, что она умерла только потому, что они просто перепутали. Она просто сорвала чей-то грандиозный план, поплатившись собственной жизнью. Ему было ее жаль. Жаль, что он не смог ей помочь, чувствовал, как осенний ветер остужает ее тело.

Она оказалась не в том месте, не в то время и умерла просто так.

К приезду скорой, Кристина уже не подавала признаков жизни, широко распахнув глаза, смотря прямо на него. Тонкие пальцы, сжимавшие его собственные, расслабились, и женская рука сползла на ковровое покрытие. Она знала, что этот мужчина ее погубит. Так и случилось.

Золушка нашла свое последнее пристанище в замке Принца.

— Темка. Темка, жив, бродяга, — в комнату ворвался Мишка, таща за руку молодую медсестру. — На ремни разделаю, пидорасов, — ругался мужчина, осматривая разбитое окно и внимательно сканируя улицу и близлежащую территорию. За ним следом вошли Андрей и Ваня, ввалилась охрана под предводительством Костика, еще парочка санитаров. Понадобилось пару минут, чтобы оценить ситуацию и комната погрузилась в тишину, нарушаемая только собачьим лаем с улицы.

Ваня, молча, подошел к Артему, присаживаясь перед ним на корточки.

— Хорошая она была, хоть и дурная, — тяжело вздохнув, он закрыл ей глаза и накрывая остатками простыни. — Царствие Небесное, Кристинка.

После того, как девушку забрали санитары скорой помощи, Артем сел на кровать, доставая из валявшихся брюк пачку сигарет.

— Самир, осмотрите территорию, найдите место, откуда стреляли, — затянувшись, твердым голосом произнес Артем. Лирика отступила на второй план, уступив место решительным, и жестким мерам борьбы с противником. — Найдите этого гондона. Кто он, на кого работает, все мне выясните. — продолжал отдавать распоряжения Исаев, затягиваясь как можно глубже.

Начальник охраны коротко кивнул и покинул комнату, оставляя мужчин.

— Темка, найдем мы его. Ты одевайся, и поехали, нехер тут шакалов этих соблазнять, я сейчас Аслану позвоню, он баньку нам нагреет, шашлычок пожарит. Ты отдохнешь. Ребятам позвоним, они тебе окошко застеклят обратно, давай, собирайся, хорошо, что Женьки с Риткой дома не было, — Миша сел рядом с Артемом на кровать и похлопал друга по спине.

— Банька, шашлычок все отлично, еще бы кое-что, — тихо заявил Исаев, натягивая джинсы на замерзшие ноги.

— Все что угодно, брат, — Миша пожал плечами, выражая полную заинтересованность.

— Певичку бы нам, в баньку то. Кажется, Эльзой ее зовут, — Артем остановился и посмотрел Андрею в глаза. Тому ничего не оставалось, как кивнуть головой и покинуть комнату, чтобы набрать ее номер.

Вера скривилась, когда вошла в комнату дяди Гриши. Стойкий запах перегара резал глаза, поэтому она поспешила открыть форточку. Дядя Гриша спал на старом диване, сжимая в руке недопитую бутылку. Перед диваном стояла табуретка, с перевернутой жестяной банкой каких-то вонючих консервов.