По Потапу ничего нового нет. Вернее есть, но не по Потапу. Просто оказалось, что вместе с ним из города пропали Соболев Андрей – рецидивист, отсидевший три срока за разбои и ограбления и Абросимов Илья – только три дня откинувшийся с зоны вор домушник, отсидевший тоже третий срок. Ну, исчезли и исчезли. Никто их сильно разыскивать не бросился. У Потапа – Зуева заколотили дом и пристрелили собаку, а у живущего тоже в своём доме на Суходойке с сожительницей Соболева просто дом заколотили и выпроводили не прописанную нетрезвеющую даму вместе с собакой в отчий дом на Медный.

Про собак. Пришлось ещё один рейд провести. На этот раз привлекли только желающих и милицию. Ещё одиннадцать собак отправили в детский тубдиспансер. Там, между прочим, несмотря на неверие персонала и даже попытки саботировать решения партии выздоровело уже пять пацанов и одна девочка. Вот теперь ещё плюс двенадцать "таблеток".

Ну, с песнями всё понятно. Записано на кассеты четырнадцать песен. Двенадцать военных и две просто солдатские. Из них три штуки исполнил Юрий Богатиков. Он должен приехать в Краснотурьинск в понедельник. Мэр Краснотурьинска Романов морщился-морщился, но выделил из резерва для капремонта домов одну двухкомнатную квартиру для будущего метра эстрады. Юрий Иосифович вчера отзвонился. Приедет он не один, привезёт жену Людмилу и дочь Викторию. Людмила, окончила Харьковское ремесленное училище связи, потом вечернее отделение Харьковского музыкального училища, пела в хоре Харьковского драматического театра им. Т. Г. Шевченко. Сейчас в декретном отпуске.

Кроме того на отдельной кассете Вика Цыганова записала три детские песни: Крейсер Аврора, Голубой вагон и Улыбку из мультфильма "Крошка Енот". На эти три песни у Петра была особая надежда в осуществлении одного полезного для города проекта.

Ещё он вёз с собой большую папку с партитурами тридцати песен. Некоторые песни в реальной истории были написаны в 1968 году, и нужно поторопиться, не только представить их в ВУОАПе, но и успеть засветиться с ними на радио и телевидении, а то ещё незаслуженно обвинят в плагиате. Так что после столицы Урала Пётр собирался слетать на пару дней в столицу "Нашей Родины, город герой Москву". Там он ещё и в "Детгиз" собирался зайти, недавно переименованный в издательство "Детская литература". Ещё нужно найти в столице художника Леонида Владимирского. Он после иллюстрирования книг Александра Мелентьевича Волкова, первая из которых – "Волшебник Изумрудного города" вышла в свет аж 1939 году, а третья – "Семь подземных королей" издана четыре года назад, находится в творческом отпуске. Нужно растормошить сказочного художника. Подсунуть ему две повести про Буратино. С таким тараном, как известный художник-мультипликатор опубликовать продолжения книги Толстого будет гораздо легче, да и рисунки Владимирского, дошедшие до 21 века в переизданных сотни раз книгах, нравились Петру. Персонажи, как живые, не стыдно будет за свою книгу.

Теперь об успехах в личной жизни. Сделал жене коляску. Весь город ходит, оглядывается. Жена даже старается, по её словам, не выезжать на улицы, гуляет с наследником в парке рядом с домом. Парком это убожество назвать можно с трудом. В прошлом или позапрошлом году посадили несколько сотен тополей ровными рядами и построили фонтан, который всегда (опять же, по словам жены) забивается и не работает. Нужно будет выкорчевать тополя и посадить хвойные. Провести геопластику. Пока рано – зима, да и некогда даже за эскизы браться.

Жена ходит в новой шубе и новых валенках. С шубой понятно, отнёс в ателье и шубу и плащ, а для образца, чтобы не водить жену на примерку, украл, пока она гуляла с ребёнком, из шкафа осеннее пальто и свозил его быстренько в ателье – снять мерку. Кроме всего прочего отнёс свои рисунки и шкурку чёрно-бурой лисы (Веряскин добыл у знакомого охотника). А когда увидел, забирая через пару дней обновки, сколько осталось обрезков, вспомнил как-то виденный по телевизору сюжет про валенки с аппликациями и оторочкой мехом. Сходил в магазин и купил три пары белых валенок: жене, дочери и Маше Нааб. Потом оттащил их в обувную мастерскую, где к ним тщательно пришили сделанные из отрезанных голенищ подошву с резиновым внешним слоем. После мастерской опять в ателье, где пришили оторочку из меха и нашили аппликаций в виде снегирей и гроздьев рябины. Очень красиво и модно получилось. Прошло всего несколько дней, а Пётр уже видел подражателей. И хорошо. Пусть в городе будет больше счастливых людей.

Жена на шубу покосилась. Ещё бы не покосилась – целое состояние. Одна в городе щеголяет. Пришлось придумать про геолога, которому срочно машина понадобилась. Какая машина? Москвич 408. Стоял, оказывается такой ретро-автомобиль в гараже у Тишкова. Так и теперь ещё стоит. Поменян он на шубу геологическую, ведь только на словах. Как-то ещё избавиться надо. Этот пятидесяти сильный белый раритет на Штелле впечатление не произвёл. Даже боковых зеркал нет.

Обнаружив его в гараже, Пётр сквозь призму времени осмотрел подарок реципиента. Если поставить кенгурятник, навесить пороги из нержавейки, заменить решётку радиатора на нечто похожее на джиповскую, изготовить красивые колпаки на колёса, присобачить зеркала на двери, сделать оплётку руля и потом обтянуть это кожей, сделать подголовники и заменить дерматин в салоне на замшу, то можно горцам продать гораздо дороже номинала. Вот вернётся из столицы и займётся.

Дуб для кухонного гарнитура пока сушится. Финтифлюшки к нему режутся. Пришла белая акация. Причём оказалось, что дерево это называется совсем не Белой Акацией, а Робинией. Тоже целый вагон. Половину отложили, а вторую половину уже распустили на доски разной ширины и отправили сушиться. Можно будет следующий гарнитур для зала делать уже с розовыми накладными элементами. Пётр стенку уже и нарисовал. Ещё стол со стульями придумать и можно ехать в колонию, настоящему художнику показывать.

Так и задремал, а потом, даже не раздеваясь, вырубился.

– Пётр Миронович, вставай скоро санитарная зона, туалеты закроют – тряс его за ногу Кошкин.

Хорошо, что на вокзале догадались чая с ватрушками взять в буфете, а то бы ноги протянул. Два борца пошли соревноваться, а Пётр с Марком Яновичем поспешил на площадь "1905 года". Вот так вот шпионы и палятся. Один единственный маленький плюс – решил товарища Макаревича Пётр в последний момент отправить на рынок, благо не очень далеко. Пусть про пчеловодов поспрашивает. Большое везение. Так как в здание на этой самой площади "Облисполкома" не оказалось.