– А кто как не ты научил меня уступать дорогу машинам и ездить без дорожных происшествий? Может, ты и на этот раз научишь меня правилам безопасности!

Но прежде, чем Леокадия приступила к учению, оба они вдруг затосковали по чему-то светлому, теплому, уютному, о чем обычно вспоминаешь в темноте и что называется ДОМОМ.

– Где ОН у нас теперь, Алоиз?
– спросила Леокадия, медленно ступая в сторону города.
– Ведь конюшню у нас отобрали...

– На Можжевеловой улице, на седьмом этаже. Высоковато немного, но зато какой вид! Крыши, башни! И верхушки деревьев, и тучи!

– Я буду каждый день гулять по крыше. И по тучам я бы тоже побегала.

Алоиз вздохнул.

– Из этого ничего не выйдет, - возразил он.

– Конечно не выйдет, - согласилась Леокадия.
– У лошадей не бывает крыльев. Но я ведь уже просила, пожалуйста, не напоминай мне об этом.

– А я и не говорю о полете, - защищался Алоиз.
– Я говорю о прогулках. Да и Вдова пожалуй на это не согласится.

– У нас дома Вдова?
– заинтересовалась Леокадия.

Алоиз снова вздохнул - видно, так уж суждено ему было в этот вечер вздыхать и вздыхать.

– Вообще-то Вдовы у нас больше нет, - прошептал он.
– Я на ней женился, Леокадия. Не было другой квартиры. И даже конюшни.

– Не беда, - утешила его Леокадия.
– Квартира со Вдовой лучше, чем Вдова без квартиры. Только почему ты нас не познакомил?

– Она сказала, что не потерпит в своем доме ни кота, ни собаки, ни канарейки, ну а значит...

– Ясно, - вздохнула в свой черед Леокадия.
– И даже золотой рыбки?

– О рыбках речи не было, но все равно - где я возьму для тебя аквариум?

– Если бы у меня были крылья - не напоминай, пожалуйста, что их нет - я бы свила гнездышко над твоим окошком, над твоим крылечком, заявила Леокадия.
– И только для тебя бы я пела. Как пташка. Наверное Вдова ничего не имела бы против?

– Как пташка? Ну нет, это не подойдет, - вздохнул Алоиз.
– Вдова ненавидит канареек.

ЛЕОКАДИЯ И ДОМ

– Значит, сперва мы поселимся у нее тайно, - сказала Леокадия.

Но это оказалось совсем нелегко. Тайно - означает незаметно и неслышно, но пока Леокадия неслышно поднималась на седьмой этаж, она разбудила своим топотом весь дом со Вдовой в придачу.

– Скорее - за вешалку!
– только и успел простонать Алоиз.

И когда Вдова вышла в переднюю, там был лишь один Алоиз, вешалка и шевелившиеся на вешалке плащи, потому что Леокадия, укрывшись за плащами, слушала как Вдова кричит на Алоиза и тряслась от смеха.

– Топаешь как слон!
– вопила Вдова.

– Скажешь тоже!
– отвечал Алоиз.

– А говорил - не пьешь!

– Этого я не говорил. Я сказал, что ни кота, ни канарейки у меня нет.

– Уж лучше бы у тебя был кот или канарейка.

– А собака?

– И даже собака.

– Ну, а что-нибудь посолидней?

– Можно и посолидней!

– Леокадия, вылезай!
– скомандовал Алоиз. А так как Леокадия раздумывала, вылезать ей или не вылезать, добавил:

– Н-но-о! Леокадия!

И тогда Леокадия шагнула, стукнув копытом, и сразу же очутилась на середине комнаты.

– Добрый вечер, госпожа Вдова!
– поздоровалась она и чихнула. Ой, до чего здесь пахнет нафталином! А вы не боитесь, что моль в конце концов его полюбит?

– Это еще кто?!
– рявкнула Вдова.

– Леокадия!
– прошептал Алоиз.

– Сейчас же выгони ее! Выброси, говорю тебе! Сию же минуту!

– Успокойся вдо... женушка!
– шепнул Алоиз.
– Что она о нас подумает? Как никак интеллигентная дама!

– С эдакой лошадиной физиономией? Да умеет ли она говорить? Может, ты еще и Чревовещатель?

Этого Леокадия не выдержала.

– Нет уж, извините, - вмешалась она.
– Это я Чревовещатель, и говорю за него. Ему бы никогда не пришла в голову такая глупость сделать вам предложение.

И она повернулась к Вдове задом столь решительно, что Вдова, испугавшись ее правого заднего копыта, в страхе забилась за вешалку.

– Поехали, Алоиз!
– скомандовала Леокадия.
– Доброй ночи, госпожа Вдова. Не забудьте посыпать голову нафталином.

Но не для всех ночь эта была доброй. На родной стоянке возле Шестиконного сквера, посреди Старой площади кто-то снял табличку с надписью:

ЧЕТЫРЕ ТАКСИ И ШЕСТЬ ДРОЖЕК

И вместо нее сделал другую надпись:

СТОЯНКА ТАКСИ НА МИНДАЛЬНОЙ АЛЛЕЕ