– Ясно. В среду вы прибыли в Минстербридж. Во сколько вы пришли к Лакландам?

Херншоу переводил взгляд с одного сыщика на другого, впервые проявив признаки беспокойства.

– К чему это вы клоните? Думаете, это я кокнул старуху? В дом я не заходил, ни тогда, ни в любой другой день. Я прибыл в город до семи. Вечер был наилучшим временем – даже если бы у старухи хватало сил встать с постели, к тому времени она должна бы лечь спать. Я ушел со станции, немного побродил по городу и подошел к дому после того, как пробили часы. Но приняли ли меня? Дверь открыл дворецкий, и когда я сказал, что хочу видеть мисс Херншоу, он заявил, что она не может никого видеть. Я не собирался называть свое имя и попросил его передать, что ее хочет видеть человек из Пекхэма, но дворецкий захлопнул дверь перед моим лицом.

– В этом нет ничего удивительного, – заметил Пардо, а Солт хихикнул. – Когда вы уходили из дома, вы никого не встретили?

– Встретил, – быстро ответил Херншоу. – По дорожке шел высокий парень. Он направлялся к задней двери.

Херншоу вопросительно взглянул на инспектора, но не получив ответа, продолжил:

– Забавно, но я снова столкнулся с ним спустя несколько часов. Большую часть вечера я провел в кино, а затем, в десять часов, я вернулся к дому. Я подумал: а вдруг у меня появится шанс увидеться с Дженни? Но как только я подошел к воротам, тот же самый парень вышел и уставился на меня. Так что я ушел оттуда, на случай вдруг он продолжит наблюдать.

– Все верно, – сказал Пардо. – Мы знаем о нем. Так вы той ночью не возвращались к дому Лакландов?

– Нет. Не возвращался. Потом уже не было времени. Но к чему все это? Я хотел бы увидеться с дочерью, если не возражаете.

– Конечно, не возражаем. Но я бы предпочел, чтобы она увидела вас здесь до того, как вы уйдете, – ответил Пардо.

Он подумал, что Херншоу может и блефовать, хотя это и маловероятно. Допустим, Дженни не виделась с ним с их первой встречи и старалась удержать его подальше, а он еще раз попытался добраться до нее и поговорить с ней? Тогда Пардо мог бы разоблачить его блеф, поставив его перед девушкой. Инспектор обратился к Литтлджону:

– Суперинтендант, позвоните ей? Попросите мисс Херншоу подойти сюда, так как у нас есть известия для нее.

Хоть Херншоу и не выглядел обрадованным, он и не протестовал, а осторожно наблюдал за тем, как суперинтендант берет трубку телефона. Херншоу будто опасался того, что против него расставляется какая-то ловушка. Он молчал, и ни Пардо, ни Солт не говорили.

– Алло, – сказал Литтлджон, – говорит суперинтендант из полицейского участка. Мисс Херншоу дома? Пожалуйста, передайте ей, что я хочу немедленно поговорить с ней … Алло … Мисс Херншоу, я был бы рад, если бы вы как можно скорее подошли сюда. У меня есть известия для вас … Что? … Пожалуйста, подождите минутку … Горничная? Ну, приходите, как только сможете. Здесь инспектор.

Литтлджон положил трубку и обернулся к Пардо и Солту, которые внимательно слушали.

– Мисс Херншоу сказала, что утром им звонили из полицейского участка в Буллхэме – сказать, что вчера вечером Хетти Пэрк не вернулась домой.

Солт присвистнул и взглянул на шефа. Пардо был потрясен. У него словно слетела маска с лица. Взгляд инспектора помрачнел, и он ударил кулаком в ладонь.

– Черт!

– Что произошло? – удивился Литтлджон. – Девушка должна была вернуться домой?

Пардо не ответил. Казалось, он погрузился в неприятные раздумья. О Херншоу все позабыли. Солт ответил суперинтенданту:

– Она уволилась. Вчера она уехала на вечернем автобусе. Я сам видел.

– А мисс Херншоу в пути? – прервал его Пардо.

– Она сказала, что придет прямо сюда, – ответил Литтлджон.

Лучше всего открыть письмо и посмотреть, что там говорится.

Николас Юдалл «Ральф Ройстер Дойстер»

Дженни Херншоу появилась спустя примерно десять минут. Когда она вошла, Пардо подумал, что мог бы не узнать в ней ту девушку, какой она была пару дней назад. Изящный полутраур сменил поношенное платье, а осторожный макияж придавал ей уверенный вид. Конечно, это были поверхностные изменения, однако, они бросались в глаза. Дженни была явно возбуждена, и, чтобы сдержаться, ей был нужен самоконтроль.

Вскоре после того, как она вошла, ее взгляд упал на Херншоу. Было слышно, как она дышит. Она внезапно покраснела, а затем побледнела.

– Отец, что ты здесь делаешь? – резко спросила она. – Ты знаешь, что я сказала…

Девушка запнулась, вспомнив, что ее слушают. Прежде чем Херншоу успел что-либо сказать, вмешался Пардо:

– Мисс Херншоу, пожалуйста, присаживайтесь. Ваш отец пришел сюда, чтобы добровольно дать показания о своей личности и передвижениях в ночь смерти миссис Лакланд, – сыщик пристально посмотрел на Дженни. – Как вы помните, мистер Карновски той ночью повстречался с ним.

Дженни, не мигая, посмотрела на сыщика и, присаживаясь, с вызовом заметила:

– Вы говорили, что мистер Карновски сказал, что встретил кого-то. Со мной мистер Карновски не говорил, так что откуда я могла знать, кого именно он встретил?

– Конечно, вы не могли, – согласился Пардо. – Потому вы и подумали, что мистер Карновски выдумал эту историю, чтобы у нас появился убийца, не так ли?

Дженни покраснела и развела руками.

– Да… я думала… нет, – бессвязно пробормотала она. – Я и правда не знаю, что подумала.