— А я думаю, что из тебя получится очень уродливое чучело, давай проверим? — огрызнулась девушка. Диармайд никак не мог её понять. То она ведёт себя как умная и рассудительная девушка, то ведётся на подколки Луиджи как ребёнок. Странное сочетание личности.

— Что с ним? — успокоив гнев спросила Мелисса, заметив, как Диармайд вертит головой стараясь рассмотреть всё и сразу.

— О, тут всё очевидно. Ди дал волю своему самому потаённому фетишу, видишь ли — этот парень настоящий магоманьяк. Его интересует всё связано с данной темой. Ди готов доводить свой организм до изнеможения, если на кону стоит хотя-бы крупица информации о магии. Полагаю сейчас, оказавшись в такой обстановке, он едва себя сдерживает.

— Всё настолько плохо?

— Как-то раз он провёл в библиотеке клана неделю, почти безвылазно. Отрубался над книгой, просыпался и тут же принимался читать. Если бы не я, он наверняка бы сдох с голоду, потому что потребности своего организма парню были тогда просто до одного места. Поверь, ты даже не представляешь каким фанатиком он является.

— Что бы ты понимал Лу, — Диармайд продолжал вертеть головой, пытаясь разглядеть как можно больше. Луиджи, конечно, был прав, парню и вправду сейчас сложно было взять под контроль своё любопытство. — Я только сейчас начал осознавать, насколько мелочны были масштабы, в которых я мыслил. Магия — это куда больше, чем я мог вообразить.

— Воображать ты можешь что угодно, я бы на твоём месте воображал деньги, на которые мы сейчас будем жить… Но я очень тебя прошу, помни что мы в чужой стране, о которой практически ничего не знаем, ни их законов, ни обычаев. Пожалуйста, прежде чем совершить какую-то глупость — думай.

— Это ты тут ведёшь себя как комик на сцене. Рано или поздно я найду в канаве твой осквернённый, поруганный труп и скажу что-то вроде: «Так и было» или «он сам к этому стремился». Твои идиотские попытки шутить наталкивают именно на такие выводы.

— Это я чтобы выглядеть глупее, чем есть на самом деле, не забивай себе голову, тебе об этом беспокоиться не стоит, у тебя прекрасные врождённые данные. Давай, колись, чего такого особенного ты успел рассмотреть?

— Все маги в армии не ниже четвёртого ранга, большинство представители основных стихий, среди них самые редкие — маги земли. Их выучка и тактика доведена до совершенства настолько, что даже маги противоположных стихий никак не мешают друг другу. Я не заметил никаких переговорных устройств или наушников, это значит, они или очень хорошо натренированы, или связываются как-то иначе, огнестрельного оружия в армии почти нет. Но любопытнее всего, пожалуй, то, что они приручили изменённых животных. Я о подобном не слышал в ни в Греции, ни где-либо ещё.

На самом деле Диармайда больше всего беспокоило то, что он не видел области контроля выше пятого ранга, совсем. А ведь он и области контроля Мелиссы не видел.

— Вы наблюдательны, — из земли вытянулась песчаная горка, превратившаяся в Амена.

— Залезайте в сутех, — указал на летательный аппарат Амен.

Внутри всё было очень странным. Металлический корпус изнутри издавал голубоватый свет, передняя часть кабины оказалась затемнённым стеклом, хотя снаружи казалась цельным металлическим корпусом. Само судно вмещало шесть человек, мягкие кресла, походившие на наискосок разрубленную яичную скорлупу, изнутри были оббиты мягким материалом. Когда Диармайд сел, ремни сами пристегнули его к креслу. Место пилота было перед покрытой позолотой пластиной. Как только Амен сел, над ней возникли белые голографические проекции, они были настолько чёткими, что казались осязаемыми.

Сутех, как назвал его Амен, завибрировал ещё сильнее, маг дотронулся до голограммы справа, и вибрация прекратилась, а аппарат взлетел над пустыней. Сутех очень быстро набирал высоту, не было ни тряски, ни каких-то других признаков движения, они словно левитировали в невесомости. Через окно можно было рассмотреть мелькающие песчаные дюны, слева, почти в самом углу окна, виднелись покатые волны, тянущиеся к суше.

Амен не утихал всю дорогу, он общался с кем-то на родном языке, голос доносился из динамиков, спрятанных где-то в недрах приборной пластины.

Чем ближе они подлетали к городу, тем более зелёной казалась местность. Появлялись деревья, кустарники и кактусы. Переход пустыни в обжитую местность был на удивление чётким. Щёлк, и песчаные дюны сменились каменистой жёлтой почвой с редкими скалами. Деревни были приземистыми, не высокими, без обильной многоэтажной застройки. Интересно чем крестьяне занимаются в этой бесплодной местности и как они спасаются от изменённых?

Уасет предстал перед Диармайдом в полдень, когда солнце поглощало все тени, оставляя только их крохотные огрызки. Стены, сделанные из жёлтого отполированного камня, возвышались над городом. Он казался нереальным, словно талантливый художник нарисовал на холсте идеальное воплощение города его мечты. Парящие над ним сутехи создавали некое подобие аэродорог над городом, они отличались также, как машины колесящие по улицам Европы разнились друг от друга. На самом деле их было немного, но непривыкшему к виду подобного транспорта Диармайду казалось, что ими занято всё небо. Перед городскими стенами растёкся квартал с небогатой, плотной застройкой, крохотные домики отчаянно жались друг к другу, город за стеной разительно отличался. Внизу, по обычным асфальтированным улицам, ехали вполне привычные машины, разве-что незнакомых марок.

Ничего подобного Диармайд не мог даже вообразить. Над городом парили животные и машины, на дорогах ехали автомобили. Улицы казались зелёным раем несмотря на то, что в нескольких часах лёта от города раскинулась каменистая пустынная местность с редкой растительностью. Обилием зелени могли похвастаться только территории, прилегающие к полноводной спокойной реке. На полях неустанно работали землепашцы, собирая богатый урожай. Парки и скверы пестрели яркими красками цветов и листьев южных растений.