Хочет?

Ну конечно Управляющая хотела.

И она сразу же признала, что оборудование из лабораторного комплекса ей не принадлежит. В прошлые времена она отвечала лишь за некоторые области этого огромного здания-цеха, перепрофилированного под совсем иные цели.

Ага.

Иные цели.

Какие именно?!

Давай…

Давай…

— Думаю, мы договоримся, коменданте-мерсенарио Оди — мурлыкающе произнесла Управляющая — Твой кредит доверия высок… и станет еще выше.

— Внутренний статус — кивнул я, глядя, как с моего стального колена слетает белоснежный пух и падает в воду под системным глазом — Пусть мой внутренний статус серьезно подрастет. Нам самое время поговорить по душам, Управляющая.

— Да. Почему ты смотришь в воду?

— Белый лишайник прорвался во внешний мир — буркнул я — Так что по заданиям, система? По старым и новым.

Дополнительное задание выдано. Проверь интерфейс, коменданте Оди.

— Тебя не волнует появление во внешнем мире ксенофауны, Управляющая?

— Белый лишайник?

— Ага.

— Нет никакого смысла в попытке сдержать натиск искусственно созданных организмов, коменданте-мерсенарио. Это здание не было должным образом зачищено с самого начала. Но было взорвано, что уже является грубейшим нарушением всех протоколов. Как долго бетонная потрескавшаяся скорлупа удержит натиск никогда не сдающейся биологической жизни? Еще столетие? Пару лет? Невозможно спрогнозировать — в любой момент часть поврежденных стен может обрушиться. Сильный дождь, ветра, сочетаний всех этих и прочих факторов…

— Я понял. Тебя это не волнует.

— Нет смысла тратить ресурсы на обдумывание проблем, которые я не способна решить. Глупая трата машинных ресурсов. Принеся сюда этот организм, ты, возможно, осуществил интродукцию, что перерастет в инвазию, или… кончится ничем. Белый лишайник… приживется… или умрет… а дальше, по всем законам инвазивных видов, начнется война. Если белый лишайник и прочие подобные ему формы жизни из вскрытого вами лабораторного комплекса окажутся живучи — они получат шанс закрепиться на планете и расширить свой ареал. Возможно, они даже вытеснят здешние виды. Или проиграют схватку и погибнут. Если же им удастся закрепиться, дальше у искусственно созданных организмов начнется самый интересный, долгий и бесконечный виток — процесс дальнейшей эволюции…

Глядя, как на воду падает очередная чуть подпаленная белая пушинка, а следом на кувшинку опускается того же цвета «ватный» комочек, я хмыкнул:

— И тебе неизвестно насколько опасен, к примеру, этот вот белый лишайник.

— Как я уже сообщила — я не имела прямого отношения к происходящему внутри данного лабораторного комплекса. Я отвечала за быт живущих прямо здесь сотрудников, включающих в себя поставку продуктов питания, товаров первой необходимости, покрытие социальных и медицинских нужд. Данный комплекс был передан владельцами предприятия ВестПик в долгосрочную аренду. Мне поручили лишь функции обеспечения и обеспечения безопасности внешнего периметра комплекса. Частичный доступ в некоторые помещения, включая этот внутренний атриум, где мы сейчас находимся, не давал мне возможности получить внутреннюю информацию.

— Атриум — буркнул я, оглядывая некогда огромное помещение — Еще одна сраная жилая Клякса. Те же гоблины, только в белых халатах и мнящие себя интеллектуальными сливками. Так что насчет лишайника? Предположения? Приживет? Как быстро разрастется?

— Невозможно судить на данный момент. Я постоянно отслеживаю рост растительности там, где обладаю этой возможностью. Я сообщу.

— Вообще никаких предположений?

— Повторяю — на основе имеющихся сведений предполагать невозможно. Я буду наблюдать. Добавлю, что степень инвазивности трудно оценить быстро. На это требуется долгое время и пристальное наблюдение. Домовые мыши, огненные муравьи, ахатины, молочай острый, хромолена душистая, кошки, вакамэ — все эти организмы нанесли чудовищный вред многообразию жизни планеты Земля, но понято это было далеко не сразу. Эти и многие другие инвазивные виды развивались и распростронялись без помех десятилетия и даже столетия. Лишь позднее, люди, осознав уровень угрозы, начали борьбу — хотя для многих вытесненных и уничтоженных видов было уже слишком поздно. Я буду наблюдать, коменданте-мерсенарио.

— Ясно.

— Почему тебя так сильно беспокоит белый лишайник? Ты активист экологического движения? Сторонник сохранения видов и…

— Мне посрать! Я гоблин! И думаю только о себе. Если сраный белый лишайник покажет взрывной рост… внешние наблюдатели могут это заметить. И это послужит для них вполне логичным поводом для вторжения на твою территорию.

— Твое предположение более чем логично. Я пришла к такому же выводу сто двадцать три года, четыре месяца, пять дней и двенадцать часов назад.

— Ты стала разговорчивей.

— Задание успешно выполнено. Внутренний статус ВестПик повышен на единицу.

— Как давно ты здесь?

— Я перешла в активное состояние сто двадцать шесть лет, семь месяцев, семнадцать дней и три часа назад.

— А до этого?

— Я… спала… пребывала в спящем режиме.

— Как долго?

Информация закрыта для тебя. Причина — недостаточный внутренний статус.

— Информация закрыта для тебя. Причина — недостаточный внутренний статус.

— Задрало! — рявкнул я и с удивлением прислушался к своим ощущениям.

Рявкнуть рявкнул, но вспышки почти неконтролируемой злобы не последовало. Внутри спокойствие. Злость есть, но она снова прежняя, направленная в нужном направлении, контролируемая.

— Как долго будет действовать инъекция?

— Минимальный срок — неделя. Требуется наблюдение.

— Ладно.

— Синтезатор № 17ГЕН.

— Что с ним?

— Он необходим. Для нужд населения ВестПик. Я выдала список новых заданий, коменданте-мерсенарио Оди. Бессрочных. В каждое из заданий включена дополнительная награда с высоким шансом повышения внутреннего статуса. Я помню о твоих требованиях и нуждах, коменданте…