На учебу было наплевать в тот момент, так как на курсе Александрина Догелева была одной из лучших студенток. Выполняла все задания вовремя, получала баллы, сдавала зачеты и экзамены автоматом. Преподаватели закрывали глаза на мое отсутствие на парах и без всяких вопросов отпускали в поездку, где я могла находиться долгое время рядом с родителями. С близкими для меня людьми, которые конечно несколько лет практически не проявляют ко мне той заботы, что мне бы хотелось. Конечно, сейчас я уже выросла и не нуждаюсь во всех этих телячьих нежностях, но все же проводить время с родителями мне очень хочется.

Именно поэтому в небольшую дорожную сумку отправляется серый свитер с высоким горлом. Не зовут меня к себе, сама приеду. Пусть и поздно ночью или рано утром. Потерялась в этих часовых поясах. Всегда, когда приезжаю, никак не могу сориентироваться. Ведь раньше я останавливалась в особняке родителей, а там многочисленная прислуга могла разбудить в любое время суток, стоит лишь их попросить.

Конечно, я не пользовалась рабочим персоналом для своих личных целей. Не отвлекала людей, а делала все сама: готовила, прибирала в своей комнате, даже ездила на такси, а не просила личного водителя родителей отвезти меня в то или иное место. Смотрели на меня все они как на какую-то дурочку, что отказывается от помощи, но только иначе поступить я не могла. Не так, как делала Моник. За любую провинность могла тут же уволить. Без выплаты от отработанных часов. Просто выставить за дверь и закрыть ее перед самым носом. Или как делала Амели со своими служанками. Ради шутки подставляла, а потом жаловалась на них родителям. Те в свою очередь не церемонились с «провинившейся», а просто выгоняли. Иногда даже уволенные работу не могли найти из-за четы Дюкре. Некоторым пришлось даже профессии сменить. Кто-то все же оказывался в доме, где их не ругали за каждую провинность. Как, например, семья Догелевых в Париже, к которым скоро дочь приедет, почти собравшая чемодан.

— Рина, — от этого голоса за спиной резко замираю на месте, крепко прижимая к груди ноутбук. Словно ища в нем укрытия, словно он мне может помочь. — Почему ты собираешь чемоданы?

Хотелось задать ему встречный вопрос. «Почему без стука заходишь в мою комнату?» Она ведь должна быть закрыта. Наверное. Хотя сейчас прокручивая все в голове, понимаю, что Денис не удосужился закрыть дверь. Каждый мог попасть сюда, увидеть, чем мы занимаемся. Вот это было бы зрелище для всех. Прекрасный спектакль для стольких собравшихся зрителей в лофте. Сюжет замечательный, актеры отлично выполнили свои роли.

Воспоминания обрушиваются на меня снежной лавиной. Возвращение из тюрьмы, после чего Денис прижимает меня к двери, мы занимаемся сексом в постели. Его слова, моя истерика. Он разворачивается и уходит, оставляя меня одну. Потом слезы, душ, чтобы смыть с себя его запах. Да только мне кажется, он въелся мне под кожу. Проник настолько глубоко, что я никогда от него не избавлюсь. Как из памяти не сотру его образ, так и тело не забудет прикосновений, поцелуев, маленьких синяков, приятной тяжести внизу живота. Всего того, что этот мерзавец со мной творил. Принося наслаждение и причиняя после боль. Намного хуже, чем его младший брат, что ошивается в моей комнате.

— А ты как думаешь? — поворачиваюсь к нему и засовываю ноутбук в сумку, лежащую на кровати. Застегиваю ее и ставлю рядом с сумкой. — Поеду к родителям, — вымученная улыбка на губах. Вряд ли он поймет, что за ней скрывается. — Мама позвонила, — вру безбожно, — позвала к себе, — проверяю наличие телефона в заднем кармане джинсов. Он на месте.

— На ночь глядя? Не сказав нам ничего? — вот только допроса от Темы мне явно не хватает. Раньше бы я с радостью ответила на каждый, сейчас его общество стало меня выбешивать. Боже! Соболев меня в конец испортил. Потому как еще немного, и я точно грубостью начну говорить.

— К родителям никогда не поздно поехать, — оглядываю комнату, чтобы проверить, все ли взяла с собой. Только бы не смотреть на Тему. Иначе не выдержу, расскажу ему всю правду или просто со злости выгоню из комнаты. Хотя сейчас больше склоняюсь ко второму варианту. — Так что, извини, но мне нужно собраться. Вызвать такси и унести вещи. Дорога же предстоит не такая уж и близкая, — достаю телефон, намереваясь открыть приложение, но мягкий захват моего запястья не дает мне этого сделать.

— Рина, посмотри на меня, — смартфон отправляется прямиком на кровать. Тема переплетает наши пальцы. — Денис сделал тебе больно? Поэтому ты так спешно решила уехать отсюда?

— С чего это ты взял? — резко отдергиваю руку, словно получила ожог самой высокой степени. Отхожу от него на приличное расстояние, опустив глаза в пол. Не смотри ему в лицо, Рина! Не смотри! Иначе точно не выдержишь. — У нас с твоим братом все просто прекрасно. Полная идиллия и сплошное взаимопонимание, — подмигиваю для нужного эффекта. — Ничего плохого не произошло.

Как бы я ненавидела Соболева, что готова была убить при встрече, но эту небольшую легенду стоит сохранить. Нужно ей следовать, хотя бы еще несколько часов. Скоро я отправлюсь к родителям, а потом отправлю Виде смску о нашем расставании с Денисом. Подруга расскажет это всем остальным, потому как смотреть в глаза ребятам я точно не смогу.

Да и «мой парень» навряд ли в лофте сейчас. Пошел, наверное, по своим новым девкам. Прыгает из постели в постель. Хорошо, блядь, пристроился. И ко мне в трусы лезет, и с другими развлекается. Урод чертов. Бабник недоделанный. Бесит меня очень сильно. До тряски бесит. И как бы я ни хотела этого признавать, ревность тут тоже играет определенную роль. Из-за нее я сейчас в ярость прихожу. Из-за нее готова отправиться на его поиски, чтобы выдрать космы той сучке, с которой он рядом находится. Мне даже неважно, что возможно ему совершенно наплевать на меня. Что мое поведение его просто позабавит, но ничего более, никаких чувств в нем не вызовет. Он же бесчувственный мерзавец, самый настоящий гаденыш, которого давно пора было пристрелить. Только вот револьвера рядом не было. И он бы мне пригодился еще раз, чтобы избавиться от общества Артема Агеева, что никак не собирается покидать мою комнату.