— Не передумала? Всё же комнаты призрака?

— Главное, чтобы он не подглядывал за мной, пользуясь своей невидимостью, — многозначительно произнесла я, взглянув на этого самого призрака.

— Да никогда! — приложив руку к груди, тот с самым честным лицом куртуазно поклонился.

И я поняла, что подглядывать будет. Абсолютно точно. Придется быть начеку. С другой стороны, он и так безнаказанно за всеми подсматривает, в его распоряжении вся вилла.

Отодвинув мнущегося в коридоре Лекса, никак не решающегося сделать последний шаг, я вошла в башенку.

На первом этаже располагалась комната, которая одновременно являлась и гостиной, и кабинетом, и столовой, судя по обстановке. Круглый обеденный столик и два стула занимали эркер с окном. Справа от него — секретер7, сейчас закрытый. Но на верхней открытой полочке стоит набор писчих принадлежностей. По обеим сторонам от входной двери — книжные шкафы, забитые старинными свитками и фолиантами8. Слева камин, над ним завешенный грязным от времени полотном большой прямоугольник — то ли зеркало, то ли портрет в раме. Напротив небольшой диван на изогнутых ножках, кресло и низенький столик с пустым серебряным кувшином, потемневшим от времени. По центру ковер. Ну и завершала обстановку винтовая лестница наверх.

Всё покрыто толстым слоем пыли, на бархатные шторы, ковер и обивку мягкой мебели страшно смотреть. Окна изнутри не мыли, как я понимаю, последние пару столетий.

Осмотревшись, я освободила край шарфа, намотала его так, чтобы спрятать нос и рот. А после, осторожно ступая, чтобы не поднимать с пола копившиеся тут двести лет следы времени, направилась к лестнице.

Второй этаж был уже более личной территорией. Опять же — камин и кресло. На стенах картины и гравюры. Их я оценю позднее, пока хочется осмотреться в целом. Два больших платяных шкафа. А нет, не платяных. Когда я открыла дверцу одного из них, то еле успела отпрыгнуть, увернувшись от вывалившейся из него алебарды9.

Гневно обернувшись к притихшему Касселю, я взглядом выразила свое мнение на этот счет. Но призрак лишь пожал плечами и отлетел в эркер, который занимала низкая софа10, обтянутая шелком. В этой комнате имелся еще один секретер, но меньшего размера. Консоль11 с вазой, в которой, разумеется, уже давно не стоит никаких цветов. И несколько пуфиков и кресел для гостей. Ковра здесь отчего-то не было.

Третий этаж был полностью отдан под спальню. Просторная кровать, длинный узкий сундук в изножии, ростовое зеркало в золоченой раме на стене, шкаф для одежды и туалетный столик. Неизменный камин и кресло перед ним. Кажется, при жизни кое-кто очень любил сидеть у огня. В эркере двуместный диван.

Я покрутилась, пытаясь понять, а где же умывальная комната.

Наблюдавший за мной с легкой грустной улыбкой призрак подплыл к зеркалу и позвал:

— Откройте. Это дверца.

За зеркальной дверью обнаружилась небольшая комната с узким окошком-бойницей, забранным витражным стеклом. Тут можно умыться, справить нужду и помыть руки. Но как насчет полноценного мытья?

— Лекс, а где можно принять нормальную ванну? — спросила я мальчишку, который храбро ходил за мной хвостиком, но был молчалив и напряжен.

Мой голос прозвучал в тишине неожиданно резко, заставив бедного полукровку подпрыгнуть на месте. Сердито выдохнув, он мотнул головой и ответил:

— Купальня в подвале. Господская половина справа, слева для слуг. Туда поступает вода из горячих источников. Попахивает, но она полезная. А в комнаты водопровод не проведен. Вилла старинная, тогда этого не делали.

— А сейчас? Я слышала, что в столице многие обеспеченные жители переоборудовали дома и теперь водопроводы есть и в личных покоях.

— А сейчас тут практически никто не живет, чтобы тратить деньги на ремонт и перепланировку.

— Но ты же живешь, — прикрыв дверцу, я вернулась в спальню.

— А я не девчонка, могу и в подвал спуститься, — фыркнул он. Но потом неохотно пояснил: — Не хочу в столицу. Там матушка маркиза. Зачем лишний раз напоминать ей о моем существовании?

— Понятно. Значит, леди… Эстебана, да? Бабушка стыдится внебрачного внука. Глупо.

— Почему это?

— Жизнь сложная штука, Лекс. Других у нее может и не быть. Мало ли что случится? Она не дождется других внуков и отправится в мир иной. Жена лорда Риккардо не сможет принести наследников. Или он сам не сможет их подарить супруге… Нужно ценить то, что имеешь.

— Ты рассуждаешь, словно старуха. «Жизнь сложная штука»… — передразнил он меня.

— Я рассуждаю как та, что родилась в любящей большой семье, а осталась в итоге сиротой в довольно юном возрасте. Не находишь, это дает мне право иметь свое мнение о непредсказуемости жизни? — повернулась я к нему. — Ну что, веди меня в купальню, но сначала выдай рубашку и пару своих штанов.

— Что?! Штанов? Зачем?! В смысле… Сирота?

— Эрика, как такое могло случиться? — подал голос Кассель. — Неужели никого не осталось? Я думал, у вас хотя бы кто-то был. Ведь бумаги…