были особенные. Они напоминали агар-агар и могли вспыхивать под ярким светом.

– К тому же с Ретанкур, – добавил Адамберг.

– Возможно, это не самый плохой вариант. Я начинаю верить, что Ретанкур – исключительная женщина. Она превращает свою энергию…

– Знаю, Данглар, знаю. Адамберг вздохнул и сел.

– Поскольку выбора у меня нет, как сказал Брезийон, вы должны будете вместо меня провести срочное расследование.

– Слушаю вас.

– Я не хочу напрягать этим мать, ей и без того тяжело.

Данглар прищурился, грызя кончик карандаша. Он привык к бессвязным речам и полунамекам комиссара, но бессмысленные слова и резкие скачки настроения с каждым днем все больше тревожили его.

– Вы сделаете это, Данглар. Именно вы, и никто другой.

– Что я должен сделать?

– Найти моего брата.

Данглар дернулся, и у него в зубах остался кусочек карандаша. Он бы с удовольствием выпил стаканчик белого вина прямо сейчас, в девять утра. Найти его брата.

– Где? – осторожно спросил он.

– Не имею ни малейшего представления.

– Кладбища? – прошептал Данглар, выплевывая щепку в ладонь.

– С какой стати? – удивился Адамберг.

– Но вы ведь ищете убийцу, умершего шестнадцать лет назад. Я не согласен.

Адамберг огорченно уставился в пол.

– Вы больше не со мной, Данглар. Вы уходите в сторону.

– Куда вы хотите меня отправить? – спросил Данглар, повышая голос. – В склепы?

Адамберг покачал головой.

– Не хитрите, Данглар, – повторил он. Что бы я вам ни говорил, вы отворачиваетесь от меня. Потому что сделали выбор. В пользу Другого.

– Это не имеет ничего общего с Другим.

– А с чем имеет?

– Мне надоело искать мертвых.

Адамберг вяло пожал плечами:

– Тем хуже, Данглар. Если не хотите помочь, я все сделаю сам. Мне нужно увидеть его, поговорить.

– А как? – сквозь зубы спросил Данглар.– Столы будете вертеть?

– Какие столы?

Капитан прочел в глазах комиссара изумление.

– Но он же умер! – крикнул Данглар. – Умер! Как вы собираетесь встретиться?

Адамберг замер. Краски уходили с его лица, как уходит свет после захода солнца.

– Умер? – тихо повторил он. – Вам это точно известно?

– Черт возьми, да вы же сами мне сказали! Заявили, что потеряли брата. Что он покончил жизнь самоубийством после того дела.

Адамберг бессильно откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул:

– Я чуть не сдох, старина, думал, у вас появилась достоверная информация. Да, я потерял своего брата больше тридцати лет назад. Он уехал, и я его больше не видел. Но он жив. И я должен с ним встретиться. Мы будем вертеть не столы, Данглар, а жесткие диски. Вы начнете искать его через сеть – в Мексике, США, на Кубе, в любом другом месте. Он должен был переезжать, менять города, профессии – по крайней мере, вначале.

Комиссар водил пальцем по столу, как будто рисовал маршрут брата-бродяги. Справившись с нервами, он продолжил:

– Двадцать пять лет назад он был мелким торговцем в штате Чихуахуа, недалеко от границы с США. Торговал кофе, посудой, бельем, мескалем, щетками. Продавал портреты, которые рисовал на площадях. Он великолепно рисовал.

– Мне искренне жаль, комиссар, – сказал Данглар. – Я все не так понял. Но вы говорили о нем как о покойнике.

– Он действительно исчез.

– У вас нет более точных и свежих данных?

– Мы с матерью стараемся не говорить об этом. Но четыре года назад я нашел в деревне открытку из Пуэрто-Рико. Он писал, что обнимает ее. Такова последняя информация.

Данглар что-то записал.

– Его полное имя? – спросил он.

– Рафаэль Феликс Франк Адамберг.

– Дата его рождения, место, родители, где учился, чем интересовался?

Адамберг сообщил всю необходимую информацию.

– Вы сделаете это, Данглар? Будете его искать?

– Да, – буркнул Данглар, злясь на себя за то, что до времени похоронил Рафаэля. – По крайней мере, постараюсь. Но не забывайте, как много накопилось работы.

– Мое дело тоже стало срочным. Река прорвала плотину.

– Оно не единственное, – пробормотал капитан. – Кроме того, сегодня суббота.

Комиссар нашел Ретанкур, которая по своей обычной методе – кулаком – чинила сломавшийся ксерокс. Он сообщил ей о новом поручении и назвал номер рейса. Приказ Брезийона удивил ее. Она распустила короткий хвостик и автоматическим движением поправила прическу. Способ потянуть время, подумать. Значит, и ее можно застать врасплох.

– Не понимаю, – наконец признала она. – Что происходит?